— Да, и легионы повернули на север, туда, где собиралась объединенная армия Лиги.
— Тогда мне казалось, что это правильная идея, что мы разобьем главные силы врагов в генеральном сражении и вынудим их сесть за стол переговоров. И клянусь Матерью, я был близок к этому!
Мальчик прикусил губу, задумавшись, а потом проговорил:
— А ты не думал, что играешь по нотам, написанным эльфами? Зачем тебе нужно было форсировать наступление на север? Захватил бы оставшиеся крепости, подтянул резервы, лучше изучил обстановку.
На сей раз пришел черед императора задумываться.
— Генералы советовали искать решающего сражения, — признался он. — Я счел их доводы убедительными.
— Я бы поступил иначе.
— И как же, позволь спросить?
— Захватил Стоградье, поставил в строй всех, кто захочет служить — в первые ряды, и всех, кто служить не захочет — в орду мертвых. — Эти страшные слова были произнесены столь будничным тоном, что император невольно вздрогнул, а сын продолжал. — После этого можно было бы перевести дух и укрепиться в центральных землях, пополнив казну золотом из захваченных городов и крепостей. Набрать еще солдат, купить наемников, убийц, магов-отступников, и готовить новые бунты в городах.
— А враги пускай объединяются?
— Ну, с этим тоже что-нибудь можно было придумать, — улыбнулся Шахрион. — Через недельку предложу пару вариантов.
Паштион засмеялся.
— Ловлю тебя на слове, сынок. Кстати, еще пища для размышлений: выбрав оборонительную тактику, я позволял бы эльфам делать все, что они хотят. Как с ними быть?
— Ну, у тебя был Гартиан. — Просто ответил наследник. — Он бы точно сумел защитить Черного Властелина и его родных. Но вопрос хороший, над ним тоже придется работать. Начну прямо сейчас.
Паштион понял этот намек и поднялся, собираясь уходить.
— Рад за тебя, сын, — проговорил он, покидая заваленный книгами уголок. — Но все же, хотя бы иногда отвлекайся от своих раздумий и выбирайся в реальный мир.
Закрывая за собой двери библиотеки, император подумал, что несчастья меняют людей по-разному. Только пламя может показать, кто — сталь, а кто — солома.
Черный Властелин блаженно прикрыл глаза. Значит, осталось потерпеть совсем немного. Скоро сын будет достаточно взрослым, чтобы принять власть, и он наконец-то сможет отдохнуть.
Впервые за долгие годы.
А Шахрион справится, теперь Паштион был уверен в этом.
Глава 7
Саргилия поражала и восхищала императора. Не одно поколение имперских подданных трудилось, чтобы обжить этот плодородный край и теперь Шахрион с высоты птичьего полета мог любоваться пробивающейся из-под черной земли зеленью, разрываемой редкими ленточками рек и дорог, да кляксами деревень и замков.
Но вот вдалеке показались черные стены Наиргиона. Ворон императора сложил крылья и спикировал вниз, ближе и ближе к городу, со стены которого ударил луч чистого белого света. Это было последнее, что успела увидеть мертвая птица, прежде чем обрела вечный покой.
Шахрион резко открыл глаза и закашлялся. Ощущение было не из приятных.
— У них есть высокие сыны, по крайней мере, один.
— Да, кое-кого они оставили, но большинство идут с армией, — обрадовал императора верховный некромант.
— Я видел, — кивнул Черный Властелин. — Специально облетел их по дуге.
— Армия на удивление большая. Не меньше сорока тысяч, причем треть — конные.
Шахрион вновь кивнул. Ничего удивительного — Саргилэны не были бы собой, если бы не пытались ловить рыбку в мутных водах военного лихолетья, — они-то и во время прошлого нападения раденийцев не горели особым желанием отправляться на север. Шахрион даже и не знал, рассматривать ли хитроумность вепрей как проблему, или как большой подарок.
— Поросята всегда были ушлыми людьми. Еще в те далекие времена, когда служили Империи.
— Этим они отличались от Лиритиэлей. — Согласился лич. — Те хотя бы предали по убеждениям.
— Да, предатель был убежден, что эльфийки крайне хороши в постели, — фыркнул Шахрион.
— Меньше читай имперские хроники. — Посоветовал ему лич. — Они не всегда точны.
— Может и так, но гарем из восхитительных эльфийских наложниц определенно стоял у него не на последнем месте в приоритетах, — пошел на компромисс Шахрион.
Он еще раз обвел взглядом место предстоящего сражения. Ровный, как стол, луг, покрытый невысокой весенней травкой, был заветной мечтой любого всадника. Быть может и хорошо, что третья часть армии надменных властителей востока Исиринатии — конные. Уж эти едва ли удержатся от соблазна разметать пехоту Империи, а значит, остается просто немного подождать.
Как и на стенах Черной Цитадели, он почти не испытывал страха и сомнений — с чего бы нервничать, когда все идет по плану? Да, враги привели столько же, сколько и он, оставив свои земли без защиты, но что это изменит? Они падут.
И ты вслед за ними…
Шахрион вздрогнул, с ним что-то определенно было не в порядке. Казалось, будто кто-то внутри нашептывает слова раскаяния и вызывает отвратительные сны, в которых император мертв, голоден, и ищет добычу. Места постоянно менялись, но неименными оставались страх и боль жертв, умирающих от его рук. Женщины и дети, старики, слабые мужчины, вооруженные лишь вилами и кольями. У них не было шансов.
И у тебя не будет. Ты ответишь за все…
Опять этот тихий голос! Шахрион многое бы отдал, чтобы понять, откуда он исходит. С каждым днем шепот слышался все явственнее, вызывая у императора невеселые размышления: быть может, все-таки не стоило переступать черту.
Черный Властелин взял себя в руки и приложил увеличительную трубу к глазу. Так и есть — вражеский авангард двумя колоннами приближался к полю. Интересно, насколько дисциплинирован его командир?
Пожалуй, можно проверить.
— Первую линию вперед на сотню шагов, — распорядился император, наблюдая за тем, как отряды послушно двинулись навстречу прибывающим врагам.
Сегодня поросятам предстоит увидеть много нового. Летом и осенью Империя почти все время воевала по старинке, сказывалось нежелание раскрывать свои возможности раньше срока. Теперь же все будет иначе.
Черный Властелин еще в подростковом возрасте пытался понять, каким же образом можно нейтрализовать великолепную конницу Лиги. То, что старые легионы не справлялись с этой задачей, стало очевидно еще сто лет назад, и лишь упертость, помноженная на глупость, мешала Властелинам начать реформы. Шахрион предрассудками не страдал, и нашел-таки решение: длинные, очень длинные копья.
Большой отряд, ощетинившийся во все стороны пиками, способен остановить любое количество всадников, а если его хорошо бронировать, то и втоптать в грязь пехотинцев врага. Вот только в этом хитром плане были два слабых места: где взять достаточное количество прекрасно вымуштрованных солдат и как при этом скрыть подготовку армии нового типа? Причем первая проблема была куда существеннее второй — подобные построения использовались в прошлом, на заре создания Империи Тьмы, но от них быстро отказались в пользу легионов, разделенных на небольшие подразделения по три-четыре сотни человек в каждом, способные выполнять поставленные задачи самостоятельно.
Ответ удалось найти только после воскрешения Гартиана: а почему бы не использовать в качестве пехоты живых мертвецов? Конечно, обычные зомби не подошли сразу — слишком тупы. От рыцарей смерти также пришлось отказаться — даже сил лича не хватило бы на то, чтобы создать огромную армию из этих устрашающих солдат. И тогда Шахрион предложил компромисс — создать нечто среднее, мертвецов, способных держать пики в руках и формировать строй.