«Пацан… сказал же, держаться подальше…»
Риллен ощутимо напрягся: татуированный обладатель «квадратной рожи» был довольно известной в широких кругах личностью, опасный вид которой всецело соответствовал боевым навыкам.
— Ну привет, Рауль, — хмуро процедил гвардеец. — Уже детьми прикрываешься? Сильно.
— Убейте его, сир! — пыхтя, выплюнул толику яда злой ребёнок, безуспешно пытаясь сбросить мускулистую руку. — Пожалуйста!
— Хе-хе, никакого уважения к старшим. Вот мелкий говнюк! — оскалился бандит, ещё крепче сжимая детскую шею. — Надо было кричать: «спасите меня, сир!» Или уважаемому капитану плевать на одну невинную жизнь?
— Убейте его!
— Заткнись!
Риллен молча прицелился.
— Я успею, Лис, — улыбнулся двухметровый громила. — Не сомневайся.
Постояв ещё несколько секунд, гвардеец, плюнув, отбросил своё «основное» и «запасное» преимущества и занял боевую стойку.
— Отпусти пацана. Ты ведь этого хочешь? Никакого оружия. Даю слово.
— Верю. Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал… хе-хе, лисёнок, — авторитет показательно размялся, грубо отбросив к стене мальчика, сразу потерявшего сознание от соприкосновения с жёсткой поверхностью. — Ну же, вспомним юность!
Проигнорировав провокацию, Риллен хладнокровно сблизился с оппонентом и нанёс серию ударов по корпусу.
Верзила с лёгкостью блокировал все выпады, после чего предпринял попытку попасть в солнечное сплетение, но лишь рассёк воздух.
«Оборона!»
Риллен дрался в своей привычной манере, полностью соответствуя своему прозвищу. Он то уклонялся, то блокировал и ловко отскакивал от резких атак, изматывая противника, выжидая подходящий момент для контратаки. Рауль же с каждой секундой распалялся, но контроль по прежнему не терял.
В какой-то момент гвардеец ловко врезал ему по правой коленке, а затем принялся ожесточенно душить сзади. Впрочем, он довольно скоро осознал свою роковую ошибку, хотя, к сожалению, было уже поздно — красный от напряжения бандит перебросил его через себя и не мешкая разбил нос толстой подошвой.
Но капитан мастерски подсёк оппоненту ноги и за считанные секунды снова оказался в строю. На сей раз он перешёл к нападению, не забывая, правда, бить в уязвимые точки.
Оба противника могли похвастаться знанием тонкостей рукопашного боя, однако если гвардеец уже был порядком истощён, то получивший в личное пользование от тёмных магов зелья-усилители бандит помимо очевидного превосходства в силе представлял из себя куда большую опасность.
Неудивительно, что пропустив сокрушительный удар в челюсть, солдат отлетел к стенке следом за ребёнком, который, вовремя очнувшись, вытащил из складок одежды умело скрытый «подарок» и с диким криком побежал на застывшего столбом посреди комнаты Рауля, целясь тому в спину.
— Это ещё что такое, а? — острое лезвие так и не достигло намеченной цели — беспризорнику хватило сил оставить только неглубокий порез. — Крепкий! Отдохни, с тобой позже разберёмся, — перехватил кинжал Рауль, отправив чересчур агрессивного заложника во тьму ребром ладони. — Ну что, капитан? Обидно умирать бараном?
Попытавшегося подняться гвардейца ждал мощный пинок по почкам, лицу и животу, сдобренный грязными унизительными ругательствами.
Рауль совершенно точно знал, куда нужно бить для достижения максимального эффекта.
Сквозь кровавую пелену Риллен наблюдал за улыбающимся верзилой, по-видимому, решившим напоследок поиздеваться над давним знакомым. Ладонь пронзила острая, на фоне всего отбитого тела почти незаметная боль — отданный днём ранее нож пригвоздил руку к тёмному дереву.
— Помнишь ведь наш разговор? Не говори, что я тебя не предупреждал, — смачно плюнул он оппоненту в покрытое кровоподтёками лицо. — Ублюдок…
— А следак с семьёй тоже такой как я, тоже ублюдок? — преодолевая боль и сплёвывая кровь, Риллен опёрся на стену и ценой особо болезненного вдоха выдавил из себя ответ: — Или сир Форрели с молодой салажнёй? Ты просто цепной пёс. За жратву порвёшь, кого Вагнер прикажет.
— Хе-хе. Вот тут ты ошибаешься, амиго, — авторитет схватил готового провалиться в спасительное небытие гвардейца за подбородок и заглянул прямо в глаза, в тщетной надежде увидеть там затаённый страх. — Это твой пёс Фрэнки их убрал, тебя сдал, и начал концы зачищать… не ожидал, верно?
Не добившись от поверженного противника какой-либо внятной реакции, бандит отпустил поникшую голову и дал ему прокашляться.
— Сыграем? Ставка — жизнь этого храброго паренька. Как тебе такое, лисёнок?.. — почуяв неладное, Рауль резко развернулся, чтобы напороться на кулак подбежавшего офицера.
«Кортес, ты там живой ещё? Мне бы пригодилась помощь!»
Океан боли… всепоглощающий океан боли затмевал рассудок, мешая сосредоточиться на реальности. Но ничто не вечно — ментальный посыл всколыхнул пучины мучительной усталости, давая столь необходимый толчок к активным действиям.
«Хрен тебе!»
Сцепив зубы, капитан вытащил из сквозной раны кинжал и медленно двинулся к силуэтам сражающихся мужчин. Однако по пути взгляд зацепился за оброненный ранее запасной огнестрел…
Несмотря на разницу в опыте, ещё недавно хладнокровный Менендес отчаянно пытался высвободиться из захвата. Бандит, казалось, решил не размениваться на мелочи и сразу придушить яростным рывком наглого вторженца, который мало того что попытался исполнить поручение принца и взять его в плен, так ещё и не воспринял после слишком лёгкой операции по захвату здания всерьёз.
— Рауль!
Увидев направленное в свою сторону дуло, главарь банды не преминул закрыться чужим телом.
— Ты дал слово, капитан!
Выстрел прогремел гулким эхом, нарушив звенящую тишину.
Спустя невообразимо долгую секунду один из участников спонтанного сражения рухнул оборванной марионеткой.
— Слово, данное собаке, можно не сдержать, — Риллен невозмутимо опустил револьвер. — Порядок?
— Он самый. Вы как всегда вовремя, — потирая красную шею, отдельно отметил «похвальную» оперативность явившихся на шум солдат Менендес. — Как он меня… сволочь.
— Одна из сильнейших в городе, между прочим, — не отказал себе в удовольствии пнуть труп верзилы Кортес. — Надеюсь, этим выстрелом…
— Здание зачищено. Думаю, он знал, что им всем здесь конец, вот и решил с тобой… поразвлечься. А ты, глупец — погеройствовать. «Это мой город!» — передразнил военный фальцетом, злясь скорее на собственную беспечность. — За помощь, конечно, спасибо, но самодеятельность у нас не поощряется! Нашёл время!
— Всё сказал?
— Нет, — ответил он уже в привычной прохладной манере. — Но остальное ты сам додумай.
Риллен предпочёл промолчать. Крыть явно нечем. Бессмысленно отрицать очевидное — в нём взыграл юношеский азарт и желание поквитаться… достойно.
— Кто этот парень? — наклонился над телом беспризорника Бернард. — Заложник?
— Он самый, — отмахнувшись от медика, капитан направился к выходу. — Позаботься о нём.
— А ты?
— Есть ещё одно дело. Я и один справлюсь. Уж прости, но это действительно мой город…
Попытка отшутиться успешно провалилась:
— Да ты уже справился один… давай только вкратце.
Валерио Манчини; инквизитор первого ранга на службе у его преосвященства епископа Катлера Бентхольца.
Ранним утром отряд инквизиции по поручению епископа должен был проверить портовые склады на наличие возможной угрозы магического характера.
Поначалу всё шло относительно гладко: немногие свидетели рейда оказывали вполне искреннюю поддержку и за парочку лишних катниев в качестве дополнительного стимула рассказали немало интересных подробностей о последней неделе из жизни порта.