То, что мы имеем, сковывает нас, как кандалы. И это касается даже приятных ве-щей. Чем она — вещь — дороже тебе, тем тяжелее её груз, тем больше страх её поте-рять…
Майка моя погибла от лап медведя, и я уже довольно долго носил сделанную Танюш-кой рубашку-куртку из оленей кожи, с капюшоном и костяными пуговицами (спортивную куртку я отложил на будущее). Кожаными были и новые носки — точнее, скорей чулки с
127.
завязками. Девчонки замачивали шкуры в настое дуба, и получалось неплохо, хотя первое время одежда казалась странной, а вид товарищей вызывал смех. Кстати, оказалось, что у нас — в сумме — довольно много теоретических и практических знаний для вот такой жизни — а если чего не знали и не умели, то добирались путём проб и ошибок. Главное — не опускать рук… Хотя временами (хоть и мысленно) — опускались, честно признаю. И руки, и ноги от хождений по лесу и горам, от охоты, рыбалки, чёртова собирательства — нало-маешься, а Ленка Власенкова преспокойно объявляет: "Мало." Олег Фирсов как-то на по-лном серъёзе заявил, что она не умеет распорядиться тем, что мы приносим. Ленка зап-лакала. Олег Крыгин набил моему второму тёзке физиономию раньше, чем их растащили. Но в целом мы жили без особых скандалов — я про себя временами удивлялся, в наших "зе-мных" походах мы ссорились больше, а тут вели себя даже с некоторой церемонной пре-дусмотрительностью. Может быть, потому что все ясно понимали — мы зависим друг от друга. Без шуток.
Я вернулся в пещеру с деловитым видом — "зашёл на минутку, сейчас ухожу". В гла-вном помещении — в центре — сложили из камней очаг. Слева и справа у стен шли деревян-ные настилы "для девочек" и "для мальчиков", на которых постепенно росли груды шкур; в головах оставлено место для одежды и оружия. Над очагом растопырилась самодель-ная четырёхногая конструкция "полевой кухни" — с крючьями, вертелами, каменными ско-вородками и прочим. Один проход уводил всё в тот же ледник с продуктами. Другой — в сортир, где обнаружена была очень удобная трещина. Там, конечно, было холодно, но всё лучше, чем бегать по сугробам, отгоняя волков. Вход в сортир плотно закрывала обтяну-тая шкурой плетёнка. Такую же собирались сделать для главного входа, но пока обходи-лись всё теми же шкурами.
Тренировка, судя по всему, закончилась. Во всяком случае, я оказался тут не первым парнем. Игорь Басаргин, задавшийся целью сделать себе то, что обтекаемо называл "му-зыкальный инструмент", возился с деревянной заготовкой корпуса. Сморч сшивал толс-тые полосы дублёной кожи — он мастерил себе этакий жилет, вроде ламеллярного доспе-ха, какие видел у ребят Лёшки. Игорёк Мордвинцев вырезал из кости крючки — лицо у на-шего рыбака было мечтательным.
"Племя, — печально и весело в одно и то же время подумал я. — Честное слово — пле-мя!" И представил себя со стороны — четырнадцатилетний мальчишка с коричневым от загара лицом, длиннющие волосы надо лбом перехвачены полоской кожи, грубо сшитую куртку перечёркивают ремни стального оружия, синие спортивные брюки, очень потрё-панные — и серые от въевшихся пыли и грязи белые туфли.
Сзади неслышно подошёл Вадим, положил мне руку на плечо. Предложил серьёзно:
— Давай я возьму пару человек и сходим за солью? Мы же почти в Чехословакии, а тут
есть где-то соляные месторождения… Без соли мы мясом не запасёмся.
— Сам пойду, — ответил я. — С этой рукой вообще тут засиделся.
— Я лично до сих пор на животе сплю, — поделился проблемой Вадим. Шрамы справа на
голове у него прикрывались волосами, но часть их всё равно была видна. — Идею у меня отбираешь, да?
— Да ладно тебе, — подмигнул я ему. — Князь я, или не князь?
— Князь, князь, — согласился он. — Князь, и должен быть впереди. На лихом коне. Только
верхом ты ездить не умеешь… Слушай, давай я схожу. Очень хочется. Сашку возьму, Олега Крыгина, Соколова Андрюшку. Мордву ещё. И хватит. Через недельку вернёмся. Честное слово, очень хочется. Устал на месте…
— Погоди, — у меня забрезжила смутная мысль, — постой, Вадим… Вечером поговорим.
Вечером.
* * *
Вообще-то можно было жечь костёр и снаружи — на площадке перед входом, огра-ждённой скалами — заметно не было. Но мы, наверное, успели здорово соскучиться по до-
128.
му, по месте, где можно просто отдохнуть под крышей, отгородившись от ночи дверью — поэтому мы жгли костёр и собирались только внутри.
Кстати — тропинку Андрюшка Альхимович перекрыл ловушкой, которую настора-живал только на ночь. На задевшего верёвку (а не задеть её было просто невозможно) неотвратимо, страшно и точно падал заточенный кол. Шуму при этом было полно.
Смешно, но всё происходящее сильно напоминало… разные там пионерско-комсомо-льские собрания. Честное слово — сильно. "Пункт первый — заслушали отчёт завхоза Е.Власенковой… Пункт второй — заслушали отчёт санинструктора О.Жаворонковой…" И далее — по пунктам. Описаться можно. Наконец — слово взял я.
— Тут Вадим предложил экспедицию за солью, — я позволил себе почесать грудь, икнул и
сделал вид, что вытер ладонь (я только что доел кусок жареной рыбы) о штаны. Кто-то зафыркал. Ещё кто-то несколько раз жизнеутверждающе ухнул и побарабанил ладо-нями по камню. — Ладно, ладно, мы цивилизованные славяне, а не питекантропы… Так вот, думаю — пусть идёт. Но заодно мне хотелось бы предложить вот что, — я расстелил на колене карту Йенса. — Тут обозначена одна крупная стоянка, живут чехи. Есть ли тут в округе ещё кто — мы не знаем, а желательно знать. Так вот.
— Я! — Андрюшка Альхимович вскинул обе руки. — Я пойду!
— Здесь читают мои мысли, — вздохнул я. — Я именно это и хотел предложить.
— Возьму пару человек и пойду, — воодушевлённо объявил он. — Это ты хорошо придумал,
Олег. Хорошо-то хорошо, а лагерь останется почти без защиты, — возразил Колька Са-модуров.
— Это, конечно, проблема, — согласился я. — Но соль нам нужна. И нужно знать, какие
тут соседи, сколько их и чем они заняты. Поэтому я своей княжеской волей назначаю выход отрядов на завтра. Вадим, возьмёшь с собой?..
— Как говорил, — он лениво поигрывал складным ножом. — Санёк, Олег Крыгин, Андрюш-
ка Соколов, Мордвинцев Игорёк. Если они согласны… Ещё девчонок попрошу в качестве рабсилы, надо же кому-то соль нести.
Возмущённый вой "слабого пола", к счастью, не вызвал обвала. Тем более, что Ва-дим пошутил. Санёк с серьёзным лицом развил его мысль:
— А что, у многих народов женщины играют роль носильщиков…
— А парни — козлов, — высказалась его собственная сестра. — И не роль играют, а правда
козлы.
Разговор грозил соскользнул в сторону трёпа. Кто-то уже начал выдвигать свою кандидатуру в помощь Вадиму, но я пресёк шум резким хлопком в ладоши и в установив-шейся тишине обратился к Андрею Альхимовичу:
— А ты кого возьмёшь?
— Арниса, — он кивнул литовцу. — Пойдёшь? — тот наклонил голову, а потом ободряюще
посмотрел на Ленку Рудь. — И Кольку.
— Пусть ружьё оставит, — заметила Ленка Власенкова, — нам охотиться надо. И одеял
пусть побольше возьмут. Мы бы спальники дали, но на всех пока не готовы.
— Сроку даю неделю, — возобновил я раздачу ценных указаний. — То есть, дальше трёх
дней пешего хода не забирайтесь. И очень постарайтесь, чтобы никто вас не видел. Очень постарайтесь.
* * *
Я провожал группу Вадима дольше девчонок, пройдя километра три, не меньше. С собой у меня, кроме своего оружия, была аркебуза Танюшки — я собирался сразу отправи-ться на охоту.