138.
стараясь держаться поближе к скале, зашагали дальше. Точнее уже — поползли.
Потеплело — очень потеплело, даже жарко стало. Лес оживился, поддавшись на приманку вернувшегося лета. Впрочем, мальчишка было не до красот — идти оказалось тяжело.
А потом их глазам открылась узкая долина. Тропа спускалась в неё, терялась среди медно-золотых лесных волн — и вновь выныривала километрах в шести, идя прямо по отвесному с обеих сторон грубню и круто поднимаясь к щели между двух отвесных скал.
— Негры, — Арнис, обладавший неплохим зрением, вскинул руку. Приглядвшись, и остальные увидели толконтню фигурок у начала крутого подъёма — большего на таком расстоянии было просто не разглядеть. Мальчишки напряжённо всматривались — и вновь Арнис первым понял, что там происходит: — Слушайте, а ведь они кого-то осаждают…
Два чёрных облака вспухли в самом низу спуска, а через миг до разведчиков донесло сдвоенное "бум!" взрыва. Все трое обалдело переглянулись.
— Рискнём подойти поближе, — решил Андрей…
…Это и в самом деле был риск, и немаленький — в лесу и опомниться не успеешь, как выскочат на тебя враги. Андрей шёл первым. Колька и Арнис держались позади и чуть по сторонам. Все трое старались контролировать происходящее вокруг.
Сначала — и довольно быстро — попались пять трупов негров. Они были свалены в кучу у корней раскидистого мрачного граба. Чуть дальше лежал обнажённый труп белого мальчишки. Отрубленные — судя по всему, уже у мёртвого — руки, ноги и голова лежали рядом. Палые листья пятнала кровь, её длинные полосы сохли тут и там.
Метрах в полуста от этого места, пробив кусты своими телами, лежали ещё четыре чернокожих трупа. В одном торчало копьё с массивным наконечником, прошедшее почти насквозь.
— Тут живой! — забыв об осторожности, крикнул Колька, дальше других сунувшийся в кусты. Арнис и Андрей метнулись к нему.
Мальчишка лет четырнадцати лежал ничком, весь прикрытый разметавшимся в стороны серым шерстяным плащом, на котором умело был нарисован белый стоящий лев, как на форме у чехословацких хоккеистов. Длинные тёмные волосы перехватывала широкая повязка. Мальчишка царапал пальцами выкинутой над головой левой руки листву.
Арнис осторожно перевернул его, Колька придержал голову. Мальчишка был одет в жёсткую кирасу — вроде бы из просоленной ткани, — пробитую справа на груди страшным ударом топора. В жуткой ране виднелись раскромсанные рёбра и пузырящееся кровью скомканное лёгкое. Тут же, под плащом, обнаружился окровавленный палаш.
Найденный умер буквально в тот момент, когда Арнис его приподнял. А через миг до разведчиков докатился ещё один сдвоенный взрыв.
* * *
Корабль показался Вадиму похожим на драккары викингов с картинок из любимых им книг. Но, может быть, именно поэтому-то он так и напрягся, когда этот корабль выскользнул из-за мыса — и заскользил, ритмично взмахивая длинными вёслами, к берегу. С высокого носа скалился резной дракон.
Вадим поймал взгляд сани. Завороженный и завистливый. Саня смотрел на корабль. Без опаски или страха, хотя с корабля поспрыгивали в воду человек двадцать, не меньше, и все при оружии. Они ловко помогли кораблю причалить и, обмениваясь приветственными жестами с ребятами у костра, подошли ближе.
Англичанами командовал не англичанин, а плечистый блондин с увязанными в "хвост" волосами, по английски говоривший с акцентом. Он назвался Свеном Раудссоном и оказался норвежцем, что и стало ясно окончательно из завязавшегося разговора.
Шесть лет назад группа мальчишек из английского исторического клуба гостила у
139.
своих собратьев в Норвегии. Оттуда они и попали сюда. В обеих группах подобрались непоседы. Под руководством Свена мальчишки смастерили драккар и отправились в путешествие. А в Гибралтаре обосновались почти три года назад, успев побывать в Америке и на африканском побережье. Правда, не стал скрывать Свен, в Гибралтаре до них жили испанцы, но с ними не вышло мирно… Девчонки побеждённых — кто не захотел умереть от своей руки — достались победителям. С тех пор колония окрепла, там жило почти сто человек, имелся второй драккар, и "люди Скалы" часто ходили походами, в основном тревожа негров в их собственных землях. Но заплывали они и в Чёрное море, где в прошлом году у них случилась крепкая заваруха с казачатами на "чайках" — еле отбились и ушли…
…Свен вполне дружелюбно предложил доставить новых знакомых вместе с солью, которую они наберут, до места на побережье напротив перевала, откуда можно добраться до пещеры. Вадим подумал.
И согласился.
* * *
Глину нашли Ленка Рудь и Наташка Бубнёнкова — настоящий пласт в полукилометре от пещеры. Под лозунгом: "Даёшь народную посуду!" — нам, мальчишкам, пришлось таскать глину и песок (последний — аж с берега моря и тщательно просеянный!!!) в природную яму за пещерой, а потом ещё заливать всё это водой и месить. И, если вы думаете, что княжеский титул вас спасает от унылого топтанья в ледяной воду — то вы ошибаетесь. А месить глину никогда не относилось к числу моих любимых занятий. Правильней сказать — я этим вообще никогда не занимался.
Ну да мало чего я не делал…
Олька Жаворонкова, сидя на краю ямы, на редкость гнусным голосом зачитывала по памяти список запасов лекарственных трав, докладывая о нехватке того или другого. Месиво под ногами было холодным, и у меня в душе гнездилось нехорошее предчувствие, что топчущийся напротив Фирс филонит. Хорошо ещё — солнце неплохо грело плечи и спину.
— Оле-ег! — заорал Сморч где-то за пределами моего зрения. — Олег!!!
— Я тут, — буркнул я, — заживо похоронен…
— Он здесь! — махнула рукой Олька, и через минуту возбуждённое лицо Игоря появилось
над краем ямы:
— Хватит в г… лине возиться! — он ткнул пальцем за спину. — Там Вадим со своими
шпарит, мешки несут!
— Рановато они, — заметил я и, бросив саркастически-извиняющийся взгляд на Олега
Фирсова, выбрался из глиняной трясины. А вот ноги помыть я уже не успел — Сморч предупредил меня в последний момент. Ко мне уже приближался Вадим — без указанного мешка, но с каким-то белобрысым здоровяком при оружии и в тёплом плаще.
— Знакомься, Олег, — вместо приветствия сделал он широкий жест, — это Свен
Раудссон, ярл Скалы.
* * *
Если я что-то понимал, то драккар был построен очень хорошо. Другое дело, что я ничего не понимал в кораблестроении и кораблях вообще, хотя и увлекался Крапивиным.
Но англо-норвежский коллектив своим кораблём явно гордился. Пока перетаскивали соль, Свен и его "стурман" Лаури Филлинг таскали меня и Сергея от носа до кормы, сыпали какими-то звучными и непонятными терминами… Нет, корабль действительно был красивым, как красива всякая вещь, которую делают с любовью.
— Послушай, князь, — это слово в моём отношении звучало всё чаще и уже почти всегда
без иронии, и Свен его произнёс именно так, — мы были бы не против поменять у вас мясо, если есть лишнее. Можем дать солёную морскую рыбу.
— Ничего не выйдет, — покачал я головой. — Мы тут недавно, нам самим не хватает
140.
припасов.
— Жа-аль… Мы хотели поменяться со Швердой, но вот не знаю, если потратим на это
хотя бы пару дней, то попадём в осенние ветры, выгребать будет трудно…
— А что за человек этот Шверда? — я облокотился на борт. Свен двинул плечом:
— Он князь там, в горах. У него есть свои люди, и он за них стоит. Честный и смелый.
И никогда никому не отказывал в помощи от негров.
Мы помолчали, глядя, как Лаури показывает Сергею кормовое правило. Свен поинтересовался:
— Ты собираешься обосноваться тут надолго?