«Обратным ходом» загребли ещё троих — они где-то отсиделись и сейчас решили, что смогли спастись. Ошибались… Никто из них даже не пробовал сопротивляться, только один, самый младший, цеплялся за руки тех, кто поволок его убивать — и бессмысленно кричал западающим голосом:
— Ннние-е-еэээна-а-а… ннние-е-еэээна-а-а…
Я смотрел на происходящее без жалости. Просто потому, что знал: я бы погиб в бою, бросившись на клинки, даже окажись я один против сотни… а, случись мне оказаться в руках врагов, не стал бы их ни о чём просить, даже если бы они стали резать меня по суставам.
— Не убивайте их!
Все обернулись, даже трое пацанов, уже стоявшие на коленях.
— Не убивайте их! — крикнула Сандра снова, задыхаясь от долгого бега. — Не убивайте! Не трогайте их, пожалуйста. Хватит! В конце концов, это мой остров, и я приказываю… — голос её упал. — Я прошу… не убивайте их… пусть живут, пожалуйста…
— Оставьте их, — равнодушно сказал Нэд. — У нас впереди самое главное.
Судя по всему, начало операции мы провернули неплохо. Пора было переходить к финалу. Два десятка лучников и аркебузиров во главе с Джеком снова погрузились на драккар и, обогнув западный мыс, высадились на склоне скалы, которой заканчивался восточный мыс. Теперь даже если Сатана решит вывести свои галеоны в открытое море из залива, стрелы и пули не оставят на палубах никого живого. Но наши силы резко уменьшились, и это тоже был факт — неприятный уже для нас…
…Отряд Сатаны расположился пополам на двух берегах залива, под стенами форта. Причал был сожжён — очевидно, самими же защитниками. Штурмовать укрепления никто не торопился — пираты сидели или лежали, ходили или стояли на почтительном расстоянии от стен, за которыми на настиле виднелись защитники. На пустой полосе между осаждающими и стенами кое-где торчали стрелы, лежали два трупа и брошенное бревно с грубо обрубленными сучками — таран. Очевидно, штурмовать всё-таки пытались… как, впрочем, и поджечь частокол. Я разглядел торчащие в брёвнах стрелы. Ну, это бессмысленное занятие. Дуб так не запалишь.
— Будем ждать ночи? — спросил Нэд.
— Нет, — отозвался я. Честное слово, ещё за секунду до этого я ни о чём таком не думал, а тут вдруг само выскочило, одновременно в мозг и на язык. — Мы сделаем по-другому…
Когда я изложил Нэду свой план, он молчал около минуты, изучая меня потемневшими глазами. Потом хмыкнул и заметил:
— Вот из-за таких, как ты, Олег, мы в своё время так и не смогли продвинуть нашу границу за Урал. Эдакие суверенные, вольные, шатающиеся по белу свету ублюдки, которые говорили по-английски с добротным русским акцентом… Между прочим, одного такого я посадил на кол.
— Помогло? — осведомился я.
— Ненадолго, появились двое его приятелей… Ну что ж, действуй. Если тебя начнут убивать — постараюсь выручить.
— И без тебя найдётся, кому, — проворчал Сергей. Кажется, он хотел что-то ещё сказать, но я уже уходил. И не обернулся…
…Нет, ну почему я не боюсь?
Я неспешно шагал от края поля к лагерю, держа руки подальше от эфесов и посматривая то в ясное небо, то просто вокруг, то перед собой, где уже собиралась тёплая компания по встрече. Скорей всего, среди них были и те, кто тогда преследовал нас с Сандрой на берегу, так что меня должны были узнать.
Некстати заныло забинтованное плечо. Я остановился, встал на колено, поправил завязку сапога. Выпрямившись, широко улыбнулся, продолжая шагать. Я видел, что они собираются делать, поэтому не замедлил движения вперёд, отбив ударом ладони направленный в голову клинок, а обратным движением разбив горе-убийце нос и верхнюю губу.
— Мне нужен Сатана, — сказал я, обводя остальных взглядом (клинки опускались). — Скорее.
Вокруг произошло плавное движение. Я смотрел теперь поверх голов и сам ощутил, какое у меня скучное лицо. И это не было маской. Нет.
— Ты хотел говорить с Сатаной.
Вот теперь я опустил взгляд.
— Тесен мир, — сказал Сатана. — Здравствуй, Олег.
— Здравствуй, Арнис, — ответил я.
Мы стояли на берегу залива друг против друга. И я заговорил первым:
— Ты здорово изменился. Не внешне… Я бы ни за что не подумал, что за всем этим стоишь ты. Гроза Тихого Океана…
Очевидно, он уловил презрение, прозвучавшее в моём голосе. Но не стал оправдываться или спорить, а просто спросил:
— Какое у тебя ко мне дело?
— Мелочи, — пожал я плечами, ощущая, как растёт во мне ноющая боль. Не физическая, нет… — Вокруг вашего расположения сейчас находятся до двухсот человек. Четверть — с луками и аркебузами…