П р е с н я к о в а. Что, что? (Вырывает трубку у Прошиной.) Алло, алло! Уже повесили. (Прошиной.) Что вам сказали, что там случилось с Пресняковым?
П р о ш и н а (растерянно). Вы его знаете?
Преснякова не слушает, бежит к двери. Навстречу ей А м а н г а л о в, К а л ю ж н ы й и Н а т а ш а.
К а л ю ж н ы й. Лариса Васильевна!
П р е с н я к о в а. Нет, я должна пойти туда.
А м а н г а л о в. Нельзя туда, нельзя. Там медицина… врачи…
П р е с н я к о в а. Это ужасно!
Входит П р е с н я к о в. Он в обгорелом халате, лицо в темных пятнах.
(Бросается к нему.) А Борис? (Видит Наташу, кидается к ней.) Ты была там! Ты видела его?! На-та-ша! (Рыдает.) Бо-о-рис…
П р е с н я к о в. Все произошло так быстро. Я ничего не успел сделать.
Преснякова словно окаменела.
Лариса! (Нервно.) Не успел. Ты слышишь меня?
П р е с н я к о в а (решительно). Проводите меня к нему.
Входят К о р о л е в в обгорелом халате, без шляпы, Г а г а р и н в гимнастерке без пояса, на лице следы сажи. Все смотрят на них.
К о р о л е в (окидывает всех взглядом, глухо). Я виноват… Как я мог разрешить… (Резко, Преснякову.) Я просил вас, Георгий Викторович, не начинать без меня… О чем я?..
Г а г а р и н. Нет. Слова ни к чему. Только вы, Сергей Павлович, говорили… Вы говорили… Риск неизбежен. Дерзание.
К о р о л е в. Не такой ценой. Я начинаю терять веру. Какой-то рок…
Г а г а р и н. А я верю, уверен.
З а т е м н е н и е
Ж у р н а л и с т. Вот так или почти так все и было. Время, конечно, примирило сторонников и противников полета человека в космос. Забылись жестокие споры, нелицеприятные дискуссии, поиски технических решений, удачи и срывы. И лишь бесстрастные архивы сохранят следы об этом. В них не найти только самого главного: чего все это стоило дерзавшим, смотревшим вперед, на много сотен лет вперед! Укорачивало жизнь. А она, жизнь, даже у тех, кого мы называем бессмертными, всего одна! Только одна! (После паузы.) А теперь вернемся в сегодняшнее, в день двенадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года.
СТРАНИЦА ПЕРВАЯ
(продолжение)
12 апреля 1961 года
ПРЕКРАСНОЕ МГНОВЕНЬЕ
Снова подземный командный бункер космодрома Байконур. Здесь Г р о м о в, Д у м е н к о и К р у т о в. У пультов о п е р а т о р ы, П р е с н я к о в а и Н а т а ш а. Чуть в стороне К у л и к о в, Х о р о в, П р е с н я к о в и Т о м и л и н. К о р о л е в, откинувшись на спинку кресла, задумался.
К о р о л е в (как бы сам себе). Теперь вперед, не останавливаясь, вперед!
Г р о м о в (Королеву). Вы что-то сказали, Сергей Павлович?
К о р о л е в (улыбается). Да нет. Что-то прошлое вспомнилось. Промчалось, как на киноленте.
Входит Г о р ш и н.
Г о р ш и н. Есть еще новости, товарищи!
Д у м е н к о. Интересно.
Г о р ш и н. Предполагается торжественная встреча!
Х о р о в. В Кремле?
Г о р ш и н. Принято специальное решение Центрального Комитета партии и Советского правительства. Гагарин расскажет о полете в космос с самой высокой трибуны — с Мавзолея Ленина — всей стране, всему народу…
К о р о л е в (взволнованно). Всего ожидал, но только не этого.
Вбегает К а л ю ж н ы й. В руках у него телеграфная лента.
К а л ю ж н ы й. Сергей Павлович! Игнатий Игоревич! Смотрите! Только что приняли.
К о р о л е в (взглянув). Тройка! Дубль. (Дает дубль Хорову.)
Х о р о в. Не может быть! (Всем, показывая ленту.) Идет тройка. Включите экран!
Включается телевизионный экран. Изображения нет.
Т о м и л и н. Это же катастрофа! Я предупреждал…
К о р о л е в (резко). Помолчите! (Овладевая собой.) Ясно… Ясно… Проклятая тройка! (Калюжному, сдерживаясь.) Что вы скажете, Вячеслав Федорович?
К а л ю ж н ы й. Возможно, недостаток кислорода. Предполагаю выход из строя одного из узлов регенерационной установки, отсюда почти потеря сознания.
К о р о л е в. Так-так.
К у л и к о в. Или то, чего мы боялись больше всего, — воздействие невесомости. Частичное расстройство сердечно-сосудистой системы.
К о р о л е в. Так-так. А если радиация?
К а л ю ж н ы й. Ни в коем случае, Сергей Павлович. Ни в коем случае… В зону непосредственной опасности корабль не заходил. Солнце было абсолютно спокойно.
Г о р ш и н. Было, товарищ Калюжный. А сейчас? Ваши данные суточной давности. Запросите институт.
К а л ю ж н ы й. Хорошо. Но это не меняет положения.
К о р о л е в. Меняет. Необходимо срочно вызвать специалистов-медиков. Возможно, понадобится эффективная помощь. (После паузы.) Может, каждый из вас и прав. Будем возвращать корабль немедленно. Возражения? Нет. Хорошо.
Калюжный убегает.
(В микрофон, решительно.) Я — «Заря-один». Внимание «Восьмому»! Без вопросов. Ждите наших указаний. (Громову.) Леонид Николаевич, подготовьтесь к проведению нулевой программы на двадцать минут раньше. (Хорову.) Товарищ Хоров, свяжитесь с группой поиска.
Х о р о в. Есть. (Быстро уходит.)
К о р о л е в (в микрофон). Внимание службам управления полетом! Внимание службам управления! Работаем по нулевой. Точные координаты посадки корабля будут переданы позднее. Объявляется готовность номер один к посадке корабля. По внештатной.
Н а т а ш а. Это ужасно!
Вбегает Ч е т в е р т ы й л е т ч и к - к о с м о н а в т.
Ч е т в е р т ы й л е т ч и к - к о с м о н а в т (радостно). «Пять»! Смотрите, как четко «пять»! (Показывает ленту.)
Все поворачиваются к Четвертому летчику-космонавту.
«Пять», «пять», Сергей Павлович! Товарищи, шифровка! Наземный аппарат передавал неточно. Вот, смотрите, вместо «пять» выбивал «три»! (Передает ленту.)
К о р о л е в (резко). А если аппарат исказил «три», передав сейчас «пять», Павел Романович?
Ч е т в е р т ы й л е т ч и к - к о с м о н а в т (недоуменно, растянуто). Нет, не может быть. Все-нормально.
К о р о л е в (всем). Приступаем к заключительной операции.
Преснякова вскакивает, снимает наушники.
П р е с н я к о в а (радостно). У Гагарина отлично! Наземной станцией слежения двадцать пять установлена прямая связь. У Гагарина все отлично, Сергей Павлович!
Общее оживление. Радостные возгласы: «Отлично!», «Молодец!»
К о р о л е в (жестом призывает к тишине. Надевает наушники. Лицо светлеет. В микрофон). Я — «Заря-один». Внимание всем службам! Нулевой — отбой. Приземление — по основному. По пер-во-му. Я — «Заря-один». Я Королев. Дайте прямую. Я — «Заря-один», как слышите меня, «Кедр»? Как слышите меня, Юра?