Силой я наде-е-елена… — мурлыкала я, сидя сзади эльфа.
— Может хватит?
Я заткнулась. Нехороший, он совсем не ценит мои вокальные таланты. Вот возьму, обижусь.
— Между прочим, песня была со смыслом!
— У меня от твоего смысла уже болит голова, а учитывая, что я не выспался, и на виновника не будем показывать пальцем…
— Угу, покажем сразу двумя! Молчу, молчу.
Белый пушистик уютно спал у меня вокруг шеи, словно меховой воротник. Сначала приятно согревал, потом я начала медленно поджариваться и теперь одной рукой придерживала волосы над затылком, чтобы туда хотя бы попадал ветерок. Плащ давно лежал на коленях, и я была в джинсах и борцовке. Оглядев мою одежду критическим взглядом, эльф сказал, что пора бы мне купить замену, а то слишком выделяюсь. Я хотела было поспорить, но, оглядев джинсы еще раз, согласилась. Пожертвуй я это каким-нибудь нищим, и они меня побьют за оскорбление.
Мои мысли прервало нечто невообразимое. Вдалеке, над лесными макушками вздыбилась, и стеной пошла в нашу сторону громадная волна мертвенного сияния, призраком прошла сквозь деревья… и растворилась.
Я в тихом ужасе подняла руку и пощупала макушку; неужели так напекло…
Немного опоздав, как гром после молнии, докатился отзвук. Я всем существом ощутила это пробравшее до костей ледяное дуновение воздуха — причем кожа по-прежнему плавилась от жары! То, что это не последствия долгого нахождения под лучами коварного солнца, дал понять Динар. Он тоже вздрогнул, встрепенулся и вгляделся в ту же сторону, что и я. Наша дорога шла вдоль густой стены деревьев, именно из-за нее все и пришло.
Вот! Еще одно ощущение — другое, жаркое и опасное, причем это я уже не увидела, а только ощутила.
— Что это!?
Эльф настороженно вытянулся на стременах, всматриваясь вдаль, и ответил не оборачиваясь:
— Драка между магами.
— То есть? — не сразу поняла я.
— То есть за этой рощей неизвестно кто, но известно, что двое, устроили разборки. Неопытны и несдержанны. — Пожевав губами, уточнил он.
— Откуда ты знаешь?
— Будь там архимаги, мы бы никаких выплесков не заметили. Здесь же слишком много излишков, явное неумение обращаться с тем, что имеешь. А несдержаны, потому что, зная свой уровень, все равно предпочли бить друг друга своеобразными ломиками. Значит, проблема существенная…
— А что делать нам?
— Или обходим стороной — к чему я, кстати, склоняюсь, ибо не хотелось бы попасть под такую раздачу — или выясняем, кто хороший и плохой, и переходим на сторону добра.
— Едем! ЕДЕМ!!! Ведь едем же?
— Най, это не наше дело.
— Да… да ты… — Я была удивлена. — А вдруг кого-то из них убьют?
— Тьфу на мою голову! — Процедил он сквозь зубы. — А если тебя?
— А мы не будем влезать! Мы только посмотрим, а потом сориентируемся! Вдруг там кому-то нужна помощь?
Вместо слов он развернул коня и помчался в ту сторону. Очевидно, в многогранной личности заговорил Целитель.
***
Вспышка! Над равниной проносится, словно стрела, полупрозрачная мертвенно-голубая хмарь и расплескивается, как дым, угасая, по встречному темному пятну, которое стянулось в выпуклую линзу-щит.
Мы спешились, и прокладывали себе путь пешком. На открытое место выдрались неожиданно: сплетение стволов и ветвей словно обрезали ножом. Здесь срастались две дороги, пыльно-желтые полосы в зеленой полевой траве. А там, в поле, друг напротив друга метались две фигуры, то и дело швыряясь друг в друга чем-то светящимся и явно опасным для здоровья. Каждый раз можно было прочувствовать описанные эльфом «излишки» от заклинаний, словно звуковую волну после взрыва.
Одна фигура оказалась в черном плаще, и от неё за километр веяло холодной злобой. Так, это явно не силы добра.
Второй противник, а точнее противница, в основном уворачивалась и отбивалась, но иногда образовывала между ладонями светящиеся шаровые молнии и швыряла в сторону «черного». Тот едва успевал ставить свои невидимые, а порой видимые щиты.
Когда девушка металась в стороны, вслед за ней летел каскад из вьющихся блестящих на солнце рыжих волос.
Рыжие волосы… голубые вспышки — стихия воды, горячие отзвуки — скорее всего, огонь…
Ксайф!?
Она-то что здесь делает, в такой дали от дома и Сауры?? Не за мной же она шла? Ой, как хорошо, что я настояла на вмешательстве! Я выбралась из кустов, эльф полез за мной. Пушистое нечто на моих плечах растерянно рявкнуло и проворной крыской заползло в капюшон плаща. Мы, все в репьях, вывалились на открытое пространство.
Появление на горизонте подмоги силам добра осталось для противников незамеченным. Девушка застыла, пригнулась к земле, и начала наращивать в руках что-то мощное. Судя по цвету, стихией была вода, но вокруг нее вдруг задрожал воздух, как над раскаленной печкой, или над асфальтом в жару. Враг тоже наклонился вперед, впившись в противницу взглядом, пристально следя за ее действиями и синхронно наращивая невидимый, но ощущаемый мною щит, кажется, не сильно отличающийся от ее оружия.
— Ксайф! — вырвалось у меня само собой.
Руки стихиария дрогнули, сгусток потускнел, а она повернулась в мою сторону. Расстояние между нами было не меньше сотни метров, но тем не менее я поняла, что она меня узнала.
Однако её противник отвлекаться не стал. Он быстро перестроил щит во что-то атакующее и, согнувшись, метнул вперед, как гигантский клинок.
Я беспомощно следила за тем, как это летит в девушку, закричала ей, замахала руками, призывая обернуться. Она послушалась, но растерянно, словно ещё была под впечатлением от моего появления. Волосы взметнулись вокруг плеч…
Как раз в этот момент заклинание врезалось в нее и словно взорвалось. Ведьму с глухим звуком ударило, отшвырнуло назад и метров пять протащило кувырком по траве.
Я расширившимися глазами следила за застывшей сломанной фигуркой, потом перевела взгляд на замершую фигуру в черном…
— Най, не смей! — Крикнул эльф сзади.
А я сорвалась с места, уже не соображая, что делаю.
***
…Еще когда я читала книгу о Бестиях, то обратила внимание на то, что девушка, которая превратилась в химеру, просто не справилась с эмоциями. Когда узнала о супружеской измене, она обратилась и устроила бойню на деревенской улочке. Потом я сделала в уме заметку не поддаваться эмоциям и контролировать их, чтобы тоже не стать сумасшедшей убийцей. Я больше всего боялась саму себя, ту самую, что увиделась мне в зеркале у ведуньи.
Но когда увидела, как заклинание сломало стихиария, словно бумагу в чьей-то руке, то уже ни о чем не думала, казалось в венах вместо крови пульсирует жажда мести, а в голове слышится торжествующий голодный вой… Не мой…
***
Противник Ксайф, высокий и худощавый юноша с резкими чертами лица, скользнул по мне взглядом. Черные длинные волосы, стекающие по плечам, тронул ветер. Незнакомец застыл воплощением настороженности, даже плащ за его спиной не шелохнулся.
Я бы тоже насторожилась в такой ситуации! Летит на тебя такое НЕЧТО с вытаращенными глазами, верещит что-то, ручки когтистые тянет…
Мне было все равно, что пальцы болят, сведенные судорогой, что внезапно выросшие зубы не помещаются во рту, и что в голове кто-то заливисто хохочет. Я достигла цели за считанные мгновения, и не замедляя хода, бросилась на него. Он не успел толком опомниться, как я взмахнула правой рукой и ударом оставила на бледном лице четыре глубоких раны. Его шатнуло в сторону, голова мотнулась так, что в шее что-то хрустнуло. На миг он замер, повернулся ко мне. Голубые, как лед, глаза раскалились, вспыхнули красным, и враг оскалился не хуже меня.
Рывок, уход из под моего второго замаха, ответный удар в ребра. Из легких выбивает воздух, на миг все плывет перед глазами, но изнутри приходит волна ярости и придает сил. Я опять нападаю, но куда осторожней. Ложный замах, разворот, уход, опять пробный удар. Но этот противник тоже быстр. Он уворачивается, и легко уходит в сторону, оказываясь уже сбоку. Не спешит бить. Его проблемы! Я приготовилась к новому броску, видя перед собой только горло противника.