А зря! Отточенное как бритва, острие кинжала замерло у самого моего горла. Я едва успел схватить его за запястье, иначе, как минимум, на пару часов обзавелся шрамом на шее.
— Моя смена? — Сонно моргнув, спросил эльф, пряча оружие.
Я машинально потер шею, размазывая каплю выступившей крови. Теперь понятно, почему он постоянно свои «бритвы» натирает…
— Нет, твоя проблема. Най куда-то пропала.
Он тут же оказался на ногах.
— Опять!!? Куда!?
— Понятия не имею, сам только проснулся и заметил.
Он так же, как я, бесшумно обежал место привала, причем строго по контуру охранки. М-да, это я рано подумал, что никто мой круг не заметил… Эльф окинул взглядом чащобную тьму и повернулся ко мне. Фигурой он воплощал настороженность, лицом тяжелую мыслительную деятельность, а глазами — панику.
— Не понимаю… ничего не понимаю. Куда можно было деться, не оставив никаких следов?
— Что случилось? — Под одеялом пошевелилось моё сновидение. Стихиарий ещё одним глазом была где-то в своих снах, а другой недоумевающе хлопал, рассматривая нас.
— Ваша бестия пропала. — Хмуро буркнула полукровка, словно до этого вовсе не спала.
— Куда!?
— Да вот, думаем. — Саркастически брякнул я. — Пошла она за пирожками, или за дровишками.
— И никаких следов… — Пробормотал пригнувшийся к земле Динар, цепко высматривая отпечатки на грунте. Но вот он за что-то ухватился взглядом, замер.
— А это еще что…
— Что там?
— Чужие следы, босые ноги. — Он склонился к земле совсем низко, напряженно всматриваясь. — Появились из ниоткуда. Оборвались почти сразу, вот здесь рядом…
— Это её следы?
— Сомневаюсь… Не понимаю. Сюда кто-то телепортировался? Но куда делась Най? Без стационарного телепорта можно прыгать только в одиночку, схватить с собой кого-то невозможно…
За пределами круга раздалось бодрое:
— Конечно, невозможно! Обычному магу, который не я.
Мы развернулись все разом. Среди деревьев, стояла хрупкая девичья фигурка, словно короной увенчанная копной вьющихся волос. На круглом девичьем лице фосфоресцировали кошачьи глаза.
— С вашей бестией, если сейчас ее можно так назвать, все хорошо. Пока. Вы, думаю, не будете возражать, если я ее на время одолжу. Она пройдет небольшое испытание. О Заброшенном измерении вам отлично расскажет демон, а мне пора…
Аватар растворилась в воздухе, оставив нас одних. Точнее, меня — наедине с этими нелюдями, алчущими знаний.
Эльф едва не вцепился мне в воротник, чтобы вытрясти их.
— О чем она говорила!?
— Да я даже не был там… — Я попытался успокоить их, но безрезультатно. — Это измерение с открытым доступом. Оно идет в привязке к центральному, но туда ссылают в основном головорезов из других миров. Полный беспредел, очень своеобразная система управления. С нашей четверкой измерений напрямую не связано, и пробраться туда я бы и раньше не смог. Так что… мы ничего не сможем поделать.
На поляне воцарилось тягостное молчание. Эльф молча, явно удерживая себя, медленно потирал руки.
— Но что за испытание? — Растерянно спросила Ксайф, кутаясь в плащ.
Мерзнет…
Я пожал плечами.
— Бастия ведь её покровитель. Не думаю, что она позволит Най сгинуть… Да и бестию мы уже знаем. У нее должно получиться.
Эльф опустился на покрывало, сжимая пальцами виски. Ксайф растерянно оглянулась, но было заметно, что после моих слов у них появилась надежда…
Да, что мне удавалось еще с самого появления на свет, так это лгать.
Аватары никогда не отличались сентиментальностью. Одним подопечным больше, одним меньше — для того, чтобы реализовать свои, порой весьма смутные планы, они могут пойти и на жертвы. Задача, которую Бастия поставит перед Най, вполне может оказаться для нее невыполнимой. И скорее всего, таковой и является…
***
Мне нужны новые ненавистники.
Старым я постепенно начинаю нравиться.
NN
Най.
Если меня сначала и распылили на частицы, то потом все-таки изволили собрать обратно, скомкав, как я совсем недавно комкала в руках тополиный пух. Затем всё затмило упоительное ощущение жесточайшего похмелья. Раньше я с ним не сталкивалась, но была наслышана. Так что когда я поняла, что у меня есть голова, только по тому, что она дико болела, то поняла — та-дам! Это оно. Великое, могучее, ни с чем не сравнимое.
Только чем же я его заслужила?
Попытавшись проверить наличие и профпригодность конечностей, я выяснила, что болят они не меньше головы, словно меня несколько суток растягивали на дыбе. А потом засунули в духовую печь. Было жарко до омерзения.
К счастью, вестибулярный аппарат еще работал, и сообщил мне, что в данный момент я нахожусь в положении между сидячим и лежачим. Нервная система взбрыкнула и тоже рассказала много интересного. В спину впивалось что-то продолговатое, голова была откинута назад, ноги свисали вниз. Что происходит!!!?
Боль уходила. Я смогла пошевелиться, поднять голову и даже открыть дико болящие глаза. Так вот что происходит, когда под веки насыпают песка!
Итак, я сидела на лавке, откинутая спиной и затылком на стол, в сумрачном помещении. Вокруг что-то неясно, бесшумно мельтешило. Островом спокойствия была только светлая полоса барной стойки. Какое-то питейное заведение?
Ой, нет! Стоило подумать о бесшумности происходящего, как какофония грохота, топота, воплей и звона ворвалась в мои бедные уши. Я с писком зажала их руками, ощущая себя колокольным языком, за который только что дернули изо всех сил. Но зато мне удалось принять относительно сидячее положение. В лицо брызнули чем-то тёплым и непонятным — на меня опрокинули глинтвейн? На ладони после попытки утереться остались темные, вроде бы красные полосы. Попытка встать тоже увенчалась успехом, но я пошатнулась на слабых ногах и едва не улеглась на пол.
Перед глазами словно встряхнули пестрый лоскутный ковер, протянув его из стороны в сторону — так все завертелось перед глазами. Я успела ухватить только самый краешек: злобную харю какого-то мужика, который с явно нехорошими намерениями замахивался на меня кулаком в латной перчатке.
Однако, здравствуйте! — отшатнулась я. Кулак, а следом за ним и хозяин, пронеслись мимо и врезались в стену. Но у этого мужика, наверное, был напарник.
В кабаке, наполненном нецензурными воплями, грохотом, раздольным махачем и прочей катавасией, очень легко было остаться незамеченным второму гаду, который более удачно отоварил меня чем-то тяжелым по голове.
Не-на-ви-жу эти дежа-вю!!!
***
Следующий мой приход в сознание оказался на первый взгляд, более удачным. Меня никто не бил, и вообще никто никого рядом не бил. По крайней мере, пока, ведь жизнь — она штука переменчивая.
Я опять лежала на спине, но в ровном положении. Было прохладно и немного сыро, из-за чего я сочла, что попала в рай и на некоторое время ни о чем связном не думала, наслаждаясь ощущением и дожидаясь, пока сознание прекратит уплывать.
Опять стали возвращаться чувства восприятия. Слух уловил негромкое бормотание мужских голосов примерно в паре метров от меня, вздох, шебуршание и крысиный писк. О возвращении обоняния я вообще пожалела — дикая смесь сырости, чего-то прелого, пота, чьих-то годами не стираных носков, крыс и их помета… и не только их. Что бы это ни было, на рай как-то не похоже.
Открывать глаза я пока не спешила. Дрогнувшие, словно во сне пальцы ощутили холод камня. Еще было что-то шелестящее и сухое, рассыпанное сверху — предположительно, солома.
Бормотание стало более явственным, но понятным не стало. Похоже, какой-то другой язык.
(Опущено цензурой), где я!!??
Глаза, наверное, все-таки придется открывать.
Из под опущенных ресниц было видно плохо, и я осмотрелась нормально. Итак, я опять дохлым тельцем валялась в полутемном помещении, почти посередине. Но на сей раз оно вызывало ассоциации только с тюремной камерой средневекового типа. Ну, какого же еще…
В ближайшем углу, опираясь друг на друга, дремали двое мужчин, похожих если не как две капли воды, то как две собаки одной породы. Недалеко от них поправляла спутанные волосы потрепанная жизнью девушка в откровенной одежде и с соответствующим макияжем. Далее расположилась компания из трех орков, о чем-то оживленно общающаяся между собой. Присутствие этих прекрасных созданий меня порадовало особенно.