Хотел что-то спросить, но тонкая женская ладошка легла мне на губы, призывая к молчанию. А потом без всякого перехода место прохладных пальцев заняли мягкие губы, руки обвили шею, а стройный стан прижался к груди.
Вот кто будет стоять истуканом, когда его целует красивая девушка, а две другие прижимаются с боков, оглаживая плечи, приобнимая за талию? Кто бы из мужчин не мечтал оказаться в подобном цветнике, сорвав прелесть всех цветочков разом? Тем более, я точно знал, что это не более чем сон, где возможно все и нет смысла упирать на несуществующее ханжество и выяснять ненужные подробности антуража и мотивы прелестниц. Я жив, молод и полон сил и не вижу смысла лишать себя возможности познать что-то новенькое.
И я ответил им всем, не вдаваясь в лишние умозаключения. Девичьи руки с предвкушением снимали с меня промокшую одежду, а мне становилось только жарче от осознания того, что сейчас произойдет. Мои же собственные пальцы с все возрастающим нетерпением скользили по бархатистой прохладной коже нежданных дев, срывая с коралловых губ вздохи и тихие стоны. Я не испытывал никакого смущения от того, что мое уже полностью обнаженное тело жадно и с интересом разглядывали, от прикосновений тонких пальцев к гордо восставшему сосредоточению собственной чувственности.
Поцелуи, ласки, эротичные касания слились в один всепоглощающий танец страсти, где основное внимание отводилось именно мне. О, водные девы, несомненно, были искушены в плотских утехах. Их нежные губы и юркие язычки порхали по коже подобно крыльям бабочки, мимолетностью касаний только еще больше разжигая бушующее пламя страсти. Их руки, казалось, были везде, находя доселе неизвестные эрогенные зоны и умело на них воздействуя. Но и я не остался в стороне, задействовав все имеющиеся возможности по доставлению удовольствия и планомерно добиваясь наивысшей степени наслаждения, планомерно доводя девушек до оргастической разрядки.
Однако прелестницам явно было этого недостаточно. Они хотели получить всего меня в свое безраздельное пользование. Место предварительных ласк заняли действия более существенные. И точно зная, что это всего лишь эротически-сладкий сон, я старался получить от него все возможное. Привлекательные тела сменяли друг друга, придавая особой пикантности близости. К арсеналу известных позиций добавились и те, что, казалось бы, противоречили всем законам гравитации. Умопомрачительные оргазмы сменяли друг друга. Но всякий раз девам удавалось вернуть боевую готовность моему телу и все начиналось заново, не менее ярко по накалу страстей.
Мы пробовали все возможные вариации, отринув стыд и неуместную целомудренность. Оральный секс сменял традиционный, затем анальный, но и на этом шаловливые выдумщицы не останавливались, открывая все новые пределы возможного.
Попутно менялся и антураж. Вначале просто засыпанная галькой ровная поверхность, как по мановению волшебной палочки, превращалась то в покрытое мягким зеленым пледом мха ложе, то в причудливых форм гладкие валуны, на которые так удобно было опираться.
Ненасытные красотки оказались не только неутомимыми изумительными любовницами, они еще и проявляли неожиданную ласку и нежность, несвойственную случайным связям. Я сбился со счета, сколько раз возносил нежданных любовниц на пик удовольствия и сколько раз сам оказывался там по их вине. И только когда интенсивность объявшего нас чувственного безумия начала спадать, я задал давно интересующий меня вопрос:
— Кто вы, прекрасные девы?
— Мы ундины, духи воды, путник. Ты был с нами нежен, подарив тепло своего тела, за это и мы поможем тебе, спася жизнь. Река станет непреодолимой преградой для тех, кто вознамерился получить твою душу. Иди же.
И я проснулся, обескураженный, недоумевающий. Вот приснится же такое. Но вспомнив горячие сцены из сна, невольно пожалел, что это были только фантазии витающего в мире сновидений мозга. Вот кто бы отказался от такого? Жаль только, что взбудораженный странным сном организм не с кем успокоить. Ну да что поделать, не самому же догоняться?
И только тут я обнаружил, что лежу сверху спальника, а раскрытую створку палатки треплет легкий утренний бриз. То, что проснулся я обнаженным, не было удивительным. Вечер был теплый и одеждой на ночь я не озаботился. А вот остальное было необъяснимо с точки зрения логики. Я запустил пятерню в неожиданно чуть влажноватые волосы, ища ответ на загадку. "Вероятно, я просто покидал ночное пристанище по надобности и забыл закрыть вход" — дал я удобоваримое объяснение странной череде событий, переключившись на дела более насущные.