Ты нам, ящичек, скажи.
Да всю правду покажи.
Где герой сей побывал.
И где яблочки достал.
Так обратился маг к своему рентгену. Тут же из ящичка донёсся голос Гермеса. Он предлагал туристические услуги. Потом заголосили Геспериды со своими бас-гитарами. Потом Геракл рекламировал свои яблочки. Все слушали в восторге.
— Чего концерт недосмотрел? — с сожалением обратился к Лёну Семикарман.
Он выключил прибор сразу же после того, как Лён купил яблоки. и потому дальнейшего не видел.
— Бери свой аквамарин. — недовольно разрешил он.
— А нельзя ли нам получить и учебник математики? — спросил волк. — А то Лёну на уроке нагорело. Двойку вляпали и в дневник записали. А то потом его маме ещё придётся деньги платить за новый.
Семикарман расхохотался. Всё так же смеясь, он велел найти и принести учебник.
— Идите, математики! Спасайте скорее принцессу! А то в дневник запишут!
— Вперед, аквамарин! Веди нас прямо к Натинке! — воскликнул Лён и талисман вспыхнул, словно лишь того и ждал!
Перед глазами, развернулось, словно реальность, видение. Диковинные горы, утопающие в прозрачной лиловой дымке. Поросшие седыми, мрачными елями склоны. Земля понеслась навстречу, мелькали и исчезали голые холмы. Выплыла широкая дорога, растоптанная и разъеженная. Видение устремилось к тусклому горизонту, потом замедлилось и вырос перед глазами смотрящих на выпуклом, словно брюхо великана, холме остробашенный замок. Притаился, словно барс перед прыжком. Нет ни искры в высоких бойницах. Не реют флаги на стенах. Тёмная вода кольцом охватывает холм, металлом отражая враждебно низко нависшее безсолнечное небо.
— Нас видят. — дрогнувшим голосом сказал Пафнутий. — Я это чувствую.
От его голоса видение исчезло. Друзья переглянулись.
— Теперь мы знаем — где. Теперь мы знаем — кто. Вперёд, Сияр!
Но конь не двинулся.
— Мне нет пути в Сидмур. — сказал он. — Владения Лембистора не принадлежат миру Селембрис. Там нет луны.
Лён изумился. Лунный жеребец умеет говорить! Он сошёл с коня и погладил его шею.
— Как жаль, Сияр! Как жаль с тобой прощаться.
— Мы встретимся. — ответил тот и растаял в сумраке.
Более не говоря ни слова, Лён сел на лохматого серого скакуна. Верхом на друге! Надо же такому быть!
— Держись, ёжик! — засмеялся Паф. Тоже улыбаясь, Лён дунул в трубку, представляя себе то зрелище, что только что исчезло от их глаз.
Против ожидания, они не попали к замку на холме. Трубка забросила товарищей в пустынную узкую долину меж двух высоких гор. Позади возвышались два столба, сложенные из грубо обработанного камня. Четырёхугольные в основании, они слегка сужались наверху. И были единственной светлой деталью в обозримом пространстве.
Крутые склоны гор сплошь покрыты елями. Синевато-седой цвет хвои и такой же мёртвый цвет травы придавал пейзажу сюрреалистичный вид. Солнца не было. Небо молча кипело густыми клубами туч. Только оно и было тут подвижным. И даже ветер не дул. Казалось странным, что хватало воздуха. Из этого страшного места должно бежать всё, что может жить и дышать.
Словно в опровержение этим мыслям откуда-то издалека донёсся неясный шум. Словно множество народа двигалось по безжизненной долине. Слышался неясный лязг металла. Но, высокие, крутые склоны впитывали звук, гасили его среди надменно-безразличных елей.
Из осторожности Лён и Паф забрались повыше в горку и спрятались среди молчаливого густого леса. Из-за седых ветвей они смотрели на дно долины и ждали, что появится перед глаза. От елей стлался тяжёлый, тягучий, густой смолистый запах. На серой, словно пеплом посыпанной земле, не росло ни одной травинки.
— Мне кажется, тут нет никаких зверей. — прошептал Паф. — Лес пуст.
Они продолжали ждать. Запах хвои забивался в ноздри, в горле першило.
Шум стал яснее. Из-за извилины показалась голова колонны. Да, это точно войско. Сначала детали были неразличимы в лиловой дымке, парящей на дне долины. Потом, по мере подхода, обрисовались всадники на чёрных лошадях.
Впереди шёл сильный конь под чёрной попоной. Его всадник держал за древко знамя. На беспросветно-чёрном бархате тяжёлого полотнища даже издали отчётливо виднелся знак дракона — трёхзубые вилы.
Все всадники закованы в латы неблестящего чёрного металла. Вот, очевидно, он и производил тот лёгкий шум, который друзья услышали вначале. Теперь он стал громче. В нем сливался глухой стук копыт о землю, шелест доспехов и звон оружия.
Вся колонна, извиваясь, как гигантский чёрный полоз, шла к двум столбам. Лён и Паф приготовились к зрелищу необычного. И потому не удивились, когда знаменосец вошёл меж двух столбов и пропал. Так вся армия, всадник за всадником, прошла сквозь эти ворота и исчезла.
Даже не видя лиц воинов, оба были уверены, что одного из них они уже видели. Человек, убитый стрелой в одной из сожжённых деревень.
— Не помешала бы тебе иголка. — сказал Паф. Лён и сам так считал. И потому ждал ночи, чтобы попасть домой и забрать её из подушки.
— А зачем ждать? — спросил Паф. — У тебя же есть трубка. Пожелай попасть прямо домой. И не задерживайся.
Это была идея! Лён быстро достал трубку из кармана и дунул в неё, представив собственную комнату. И ничего не произошло. Он не понял, и дунул ещё раз. И снова ничего.
— Неужто испортилась? — расстроился Паф. Он тоже попытался привести трубочку в действие. Безрезультатно.
— Слушай, в этом что-то есть. — сказал он Лёну. — Лунный конь отказался проникать в эту страну, потому что Сидмур не принадлежит миру Селембрис. Трубка тоже не работает. Я не удивлюсь, если и заклинания тут не действуют.
Лён решил попробовать. Протянул руку к сухой хвое, сделал знак пальцами и приказал:
— Ор!
Как и думали оба, ничего не вышло.
— Что у нас ещё есть магического? — попытался вспомнить Паф. Но, больше ничего у них не нашлось. Поэтому проверить теорию более досконально не удалось.
— Аквамарин! — вспомнил Лён. — Давай, ищи Натинку!
Талисман вспыхнул! И потянул их! Как раз туда, откуда вышла чёрная колонна.
— Паф, — вдруг вспомнил Лён. — А, если в этом мире нет луны, то как мы узнаем, что настало полнолуние?
— Да уж полагаю, что не ошибёмся. — мрачно ответил друг. Было понятно, что значат эти слова.
Они пустились в путь. Верхом на волке это было несравненно быстрее, чем ногами. Паф стелился над землёй, почти сливаясь с её невзрачным цветом. Он словно не тяготился всадником на своей спине. Не приходилось задумываться над тем, куда направить путь. Следы от прошедшей колонны более чем очевидны. Глубоко протоптанная тропа, утрамбованная множеством копыт. Не иначе, как всадники шли от замка на холме.
Оба они пока ещё не знали, что предпримут, когда доберутся до места. Там видно будет. А пока волк-оборотень и его всадник преодолевали гористые леса, безжизненные долины, сухие русла рек и тёмные овраги. Нигде не было жилья. Нигде не пахло человеком. И никаких деревьев, кроме всё тех же елей. Никакой иной растительности под ногами, кроме одной и той же серо-синей травы.
Солнца не было на небе, но тьма настала внезапно. Словно кто-то выключил свет. Но, полной тьма не была. Мрачное небо светилось кипящими тучами, как синим огнём, который лижет потолок. Зрелище величественное и отвратительное. Паф и Лён всё отчётливее ощущали противоестественность этого мира. Не невероятность, как Селембрис, а именно противоестественность. Он казался искусственным созданием. А они оба пустились в путь налегке, без запасов. А это значит…
— Это значит, что скоро я начну звереть. — ответил Паф.