— В чём его талант?! — проигнорировав все прочие слова, воскликнула директриса. — Стишки кропает?! Рисуночки дурацкие?! Тоже Пушкин! Тоже Сальвадор Дали! Такие вот потом носятся со своим якобы талантом, лезут в прессу, устраивают митинги! А на них глядя и все остальные туда же!
— Конечно. — согласилась ведьма, — а, если кто головой полезет в печку, так всем, что ли, теперь можно? Или, если кто прыгнет с девятого этажа, то теперь и все давай?
— Вот именно! — сурово ответила директор.
— А почему непременно с девятого? — поинтересовалась баба Яга. — Других этажей разве нет?
— Посмотрите на неё! — рассердилась завуч. — Она для своих каких-то нужд втравливает мальчика в авантюру! Да ещё мотивирует это тем, что он сам того желает! Да мало ли чего желают дети! Может, он на столб к проводам полезет? Или пальцы в розетку сунет!
— Или по стройке захочет гулять! — подсказала ведьма.
Кренделючка поперхнулась. Ей примерещилось видение маленького мальчика, гуляющего по стройке. Беспечные родители не следят за ним. Он попал случайно в бочку с бензином. Долго бился в ядовитой жидкости, пытаясь ногами нащупать дно цистерны. Наконец, вынырнул, высунул нос и вдохнул насыщенный едкими парами воздух. Тут же явился прораб — бывший двоечник и разгильдяй. Ворюга, взяточник, картёжник. Закурил и бросил спичку в бак.
— Да, — согласилась настырная ведьма, — ваш мир безопаснее. Но, наш гораздо интереснее.
— Вы лишаете мальчика родительского общения. — сурово обвинила Вероника Марковна.
"Сунь, моя крошка, два пальца в розетку!" — посоветовал папаша-маньяк. Гости ржали от восторга, как безумные.
Изольда снова стряхнула с себя видение. Сразу это не удалось. В глазах взрывались, лопались, растекались в лужу бесчисленные мультяшные герои.
— У вас нет никакой ответственности! — наступала директриса. — Что вы можете ему предложить? Какой-то нереальный бой с какой-то дурацкой головой? Котов на дубе? Мало у нас кошек? Ему школу надо кончить, в армии служить. На работу устраиваться. Семью создавать, детей кормить-одевать.
— Дальше. — проронила ведьма.
— А что этого мало? — возмутилась директриса. — Потрудится вырастить приличное потомство, так и сам не пропадёт. Будет кому в старости содержать его.
Изольда подумала о своём мопсе Путче. Будет он содержать её в старости?
— Удобряете планету? — усмехнулась ведьма.
Директор задохнулась от возмущения.
— Вы извращенка! Вы маньячка! Мы спасаем ребёнка от таких, как вы! Не надо делать из него Данко! Всё гораздо проще!
Ведьма не ответила и взглянула на Лёна. А он смотрел в синие глаза волшебницы. Мир Селембрис. Такой желанный. Но, путь туда идёт через Сидмур.
— Я должен оставаться. — насилу проронил он. — Ради мамы. Она не перенесёт.
— Мы уходим. — произнесла Фифендра.
Все трое смотрели на неё. Лёнька — горестно. Изольда Григорьевна — со смешанным чувством грусти и готовности вернуться к однообразной реальности. Вероника Марковна — с чувством огромного облегчения. Она повернулась и направилась на выход.
— Светанго! — громом раздалось за спиной, и удар ветра бросил её на пол.
Вероника покатилась, теряя туфли. Задрожали стёкла. И тут обезумевшая директриса увидела, как потолки растаяли. Сверху, из свирепо-синих туч в нестерпимом блеске молний явился невероятный конь! Огнём небесным пылал могучий круп! Протуберанцами вздымалась грива! И два крыла — от стены и до стены — раскинулись, как два пернатых ветра!
И ведьма… нет, не ведьма! Могучая валькирия! Вся в свете пламенеющего серебра, в крылатом шлеме, взметнула ярко-синий плащ и на коня взлетела!
— Гомер!
Из тьмы коридора послышались тихие шаги. Вошёл Филипп Эрастович Гомонин. На ходу он превратился в крупного седого филина. Распустив широко крылья, на бреющем полёте он бесшумно преодолел просторный вестибюль и осел на плечо валькирии. Окинул двух замерших женщин взглядом круглых глаз и гулко захохотал.
— Брунгильда! Подождите! Я бегу!
Из другого коридора выбежал Вавила. Смешно семеня в своих ботиночках, он вспрыгнул на круп коня. Но, гриндера мешали, и он засучил задними лапами. Валькирия подхватила его рукой за шкирку и засмеялась:
— Кот в гриндерах!
Вавила обернулся на седельной луке и отчаянно крикнул:
— Изольда! Прости меня! Я стырил твою фотку!
Конь взметнул светло-пепельным хвостом, как вьюгой, резво развернулся, желая улететь из унылого зала вестибюля. Но, валькирия его сдержала и повернула прекрасное лицо к онемевшему от радостного изумления Лёну. Её дикие глаза сверкнули двумя густо-синими сапфирами.
— Мы ждём тебя, рыцарь! Селембрис ждёт! Последний бой! Победа неизбежна!
И вознеслась в распахнутые потолки, и скрылась в тучах.
— Прощай, Изольда! Я буду помнить тебя вечно! — донеслось оттуда.
— Что такое Селембрис? — прошептала, едва придя в себя, Изольда Григорьевна.
Лён засмеялся:
— Селембрис — это Серебристый Лунный Свет!
ГЛАВА 37. Победа над Сидмуром
Видение валькирии стояло перед глазами. Лён лежал на своём диване и улыбался. Тяжесть отчего-то оставила его. Вспоминались лишь забавные эпизоды.
Как было им страшно в Дёркином болоте! Как трясся Долбер! Как они с хорьком Пафом атаковали кикимору! А как побывали у Семикармана! Тоже ведь страшно было. А теперь весь эпизод — одна сплошная хохма! А как он едва не угодил в котёл бабы Яги! Его же лебеди похитили! Как в сказке! Он впрямь скакал на волке! И правда добыл золотые яблочки! И спас царевну! Как она прочитала его стишки на полях магической книги!
Лён надеялся, что Наташа узнает его рисунок в уголке и поймёт. И она поняла! Правда, он надеялся, что она прочитает совсем другой стих. Тот, что он немного переделал. А теперь на Селембрис идёт поток лимба.
Лёнька резко сел. Он вдруг сообразил, почему демон не убил его. Ещё бы! Лембистор оставил его для того, чтобы принудить парализованного страхом и поражением человека из этого мира прочесть заклинание! Не он, так другой попадёт на Селембрис. Не туда, так в другой подобный мир!
Но что мешает ему вернуться и прочесть стих? Ведь для этого всё готово. Лён тогда думал, что Наташа не выдержит, сдастся и прочтёт его. Но, вышло по другому.
А вдруг чародей уже заметил подделку? Сможет ли Лён, находясь в таком сомнении, попасть в Сидмур? Раньше он так стремился перенестись в волшебную страну, прямо изнывал. Не мог дождаться ночи. Ведь всё зависит лишь от его желания. Селембрис не неволит своих гостей. Фифендра — то есть Брунгильда! — не настаивала на его возвращении. Она только сказала ему, что он — единственный, кто может спасти и тот и этот мир. А рыцарь испугался.
Он подошёл к столу и со вздохом открыл тетрадь по математике. И вспомнил: учебник же так и остался в Сидмуре! Да фиг с ним, с учебником! Всё равно испорчен.
Лён решился.
"Я хочу вернуться в Сидмур." — сказал он сам себе, засыпая. Поэтому не удивился, когда тут же проснулся в темноте. Сел, ощупал пол. Да, это то самое место. Это его темница. Теперь от него ничего не зависит — осталось только ждать. Всё пойдёт своим путём.
Как сказала Фифендра своему классу? Мысли имеют свойство влиять на реальность. Так оно и происходило. Его стихи, его рисунки изменяли действительность вокруг него. Он порождал сказку. Он настоящий дивоярец.
Лён ждал.
Рассвет проник сквозь толстые решётки узкого окна. И тогда бесшумно растворилась дверь. Вошёл Лембистор.
Лён не сопротивлялся. Он покорно шёл, куда ему укажут. Интересно, демон догадался, кто был второй летучей мышью? И что за ёжика он послал пинком прямиком на книгу?