е, кто был ближе ко мне. И тут на них помчались слоны, страдавшие от стрел неизвестных всадников. Они топтали Бродяг, откидывали их с дороги хоботом и стремились побыстрее укрыться в лесу. За ними гналась конница короля и эти лихие парни, появившиеся из рощицы. Один слон оступился на заднюю ногу, дёрнулся, пытаясь встать. Догнавшие его кавалеристы буквально утыкали его дымящими стрелами. Слон отчаянно затрубил, задёргался так, что будку снесло набок и она с размаху ударилась о землю. Вскоре животное гулко упало и дёрнув ногами, затихло. Остальные слоны, ломая деревья и топча воинов, убежали. Вожди Бродяг что-то кричали и размахивали саблями, пытаясь остановить своих бойцов. Им удалось это сделать. Рыжие негодяи сгрудились на опушке и выставили копья. Получился этакий наклонный частокол. Да этих подлецов ещё много осталось! Смогли защититься. Всадники придержали коней, покрутились перед копьями, развернулись и ускакали к своим. А королевская пехота даже и не подходила к лесу, где укрепились враги. Только конные стрелки не давали расслабиться Бродягам, пуская в них стрелы, и не выпуская из леса. Так и закончилась эта битва, после которой короля Пилдадара назвали Спасителем Фадостана. Его воины бродили по полю, вытаскивали своих раненых, добивали врагов, снимали с них одежду, брали оружие. Вверху, в небе, реяли стаи воронья. Голошеие грифы летали кругами. Все они ожидали, когда же настанет пиршество. Тень от скалы упала на лес, где укрывались Рыжие Бродяги. Да уже вечер! Как интересно смотреть за боем из безопасного места. В Хевсуре мне этого не удалось, я убежал из города, как только Бродяги разбили наш флот и высадились на побережье. Потому и живой остался, хотя имущество всё потерял. Очень хотелось есть и пить. Дождавшись темноты, я спустился к обрыву и начал прислушиваться. Вроде тихо. Перед самым закатом Бродяги ушли куда-то вглубь леса. Но осталась брошенная амуниция, мешки валялись возле опушки. Подобрать им это не дали конные стрелки, скакавшие перед обороняющимися. Я надеялся, что там найду еду. И мне повезло. Едва я начал рыться в мешках, как сразу учуял запах хлеба. Еле сдержался, чтобы не наброситься на него и сразу сожрать. Отыскал еще пару глиняных фляг, запихал их в мешок, забросил его за спину и вернулся на скалу. Под родной сосной налопался чёрствого хлеба с отрубями, солдатской, видать, выпечки, напился тёплой воды и уснул. На следующий день я двинулся к горам. Дал большой крюк, чтобы на поле боя не столкнуться с кем-нибудь из мародёров. Только добрался до леса, которым заросло подножие хребта, и тут же влип. Присел отдохнуть в тенёчке, и вскоре в спину упёрлось острое лезвие. Я замер. Попался! Бесшумно передо мной появился воин. Тёмные матерчатые штаны, мягкие кожаные мокасины, чёрно-зелёная полосатая куртка, перепоясанная толстым ремнём. На нём в деревянных ножнах, обтянутых кожей, длинный нож, фляга в верёвочной оплётке, небольшая сумка. На перевязи колчан стрел на двадцать и за спиной лук. Простецкий такой лук, не составной. - Следишь за нами? - спросил он. Я так испугался, что перестал чувствовать ноги и даже забыл, как говорить. О необходимости общения мне напомнило лезвие возле спины. Меня кольнули под лопатку, очень больно. - Иду в Пилдадар, - прохрипел я. - Перевал надо мне. - Давно в лесу? Раз спрашивают, может, и не убьют, понадеялся я. Воин, вроде, не рыжий, хотя волос не видно, его голову туго обтягивал платок, завязанный узлом на затылке. Не похож на Бродягу, вежливый, может, из королевского войска он? - Давно, давно, - закивал, отвечая. - Бегу из Хевсуры. - Не видно, рыжий он или нет, - сказал кто-то за моей спиной. - Грязный, как лесной кабан. И правда, я уже два месяца толком не мылся и не брился. Бороду и волосы подрезал ножом, иногда купался в речках. Но в лесу в них течёт холодная вода, и я опасался простудиться. - Я негоциант, - откашлялся я. - Торговал, пока Рыжие Бродяги не пришли. - Ладно, - от спины убрали нож. - Пойдёшь с нами, оборванец хевсурский. Я насчитал семь воинов, все одинаково одеты и вооружены. С ними двое. Один высокий, в кожаной куртке, рыжий, Бродяга. Второй в изорванном и грязном жёлтом плаще, это колдун, наверно. У обоих руки связаны за спиной, рты замотаны тряпками. Долго шли по лесу, то спускаясь, то поднимаясь по склонам и отрогам. Уже к вечеру вышли в небольшую, стиснутую меж горных гряд долину. Меж деревьев бродили спутанные кони, горели костры, возле них лежали и сидели люди. Все воины, судя по внешнему виду. Тут и там стояли пирамиды из пик. А на них красные флажки. Эге, мастер Бундок, да это же те всадники, что ударили во фланг Бродягам. Связанных куда-то отвели. Мне указали место у костра. Как же там пахло мясом! Два месяца я лопал ягоды и плоды. Иногда ловил рыбу. Конечно, жрецы Травяных Богов так и питаются, и хорошо себя чувствуют, да и я изрядно похудел на такой еде. Очень полезно не есть мяса, да-да. Но оно такое вкусное! От ароматов у меня даже голова закружилась. - Есть хочешь? - ко мне подошёл плечистый воин с длинной саблей, свисавшей с пояса до земли. - Да, - в горле пересохло. - Держи, - он протянул мне половину чёрствого каравая без мякиша, наполненного кусками варёного мяса. Там были ещё четвертинки луковиц, какие-то душистые травы, очень вкусно пахло и выглядело. - Благодарю вас, ваше превосходство, - почему-то пропищал я и стараясь не показывать, что ужасно голоден, начал есть. Слопал всё, и чёрствый каравай, что был вместо чашки. Я моментально осовел и не владея собой, упал набок и уснул. Ночью меня разбудили, дали напиться, а то жажда замучила, и отвели к своему предводителю. Ему я рассказал всё, что со мной случилось. Откуда родом, чем занимался, где жил, как оказался здесь. Конечно, о своих походах на пиратском рейдере я не говорил, и что торговал крадеными женщинами, тоже. Некоторые считают такие дела неприличными, к тому же родственники вдруг найдутся пострадавшие от таких, как я. Зачем конфликты создавать, если без них спокойнее и шкура целее. Рассказал и о своём долге, который нужно отдать. Правда, об ограблении конторы железного рудника тоже умолчал. Зачем людям лишнее знать? И без этих сведений у них забот и дел хватает. - Я Спаги, десятый гроссмастер фарисов, - после моего рассказа представился предводитель. - Что же нам делать с тобой? - Отпустить, конечно, я же мирный человек, - быстро ответил я, и тут до меня дошло, это же фарисы, воины клана Лесных Пещер, благородные бойцы и свита Великого Медведя. Отчётливые рубаки и лихие стрелки. Вон как умело и споро управились со слонами и войском Бродяг. Плохого про них никто не говорил, но все боялись. Спаги постукивал веточкой по коленке и о чём-то размышлял, глядя на меня. - Иди к своему костру, - он поднялся. - Далеко не отходи, можешь понадобиться. Хочешь, спи, хочешь, ешь. Отдыхай, мастер Бундок. На военном совете клана обсуждали, что делать дальше. Взятый в плен один из вождей Рыжих Бродяг и колдун, под пытками показали одно и то же. Их изрядно потрёпанное, но не разбитое войско сейчас отходит на правый берег Удонтии. Там они намерены поставить лагерь и вновь собраться с силами. Пока плана дальнейших действий у Бродяг нет. - Они надеялись на слонов, - третий гроссмастер Карки глянул на коллег. - Пленник говорит, были уверены в победе. Потом хотели через перевалы ворваться в Пилдадар и затем в Аль-Магриб. А слоны разгромили их самих. - Бродяги опустошили всю страну, - старшина кинжалов, угрюмый Ламгидол хрустнул пальцами. - Хевсура пала, все вырезаны, попавшие в плен женщины и дети отправлены за море. Разорены два княжества, множество крестьян и работников рудников погибли. Рыжие Бродяги никого не щадят. - Они хотят основать здесь свою страну, - вздохнул Спаги. - Король Пилдадара, владыки Аль-Магриба, Союз Графов, княжества с берега, в общем, весь север Фадостана собирались на совет. Пилдадар даже забыл про ссору с аль-магрибцами, - первый гроссмастер Кондэ положил перед собой жёлтый лист бумаги с неровными краями. - После битвы король передал мне. Просил дать ответ завтра утром. Они обращаются к нам. Хотят, чтобы наш клан взял на себя охрану перевалов. - А как же пограничники? - Ламгидол поднял голову - Они продолжают воевать на южных рубежах. Правда, спина у них открыта сейчас. Возможно, Бродяги заключат с ними союз. - Это плохо, - цокнул языком Спаги. - Я послал к ним наших людей, - Кондэ засопел, ворочаясь на жёсткой скамье. - Подождём ответа. А я вот что предлагаю. На перевалах пусть стоят заслоны Пилдадара. А мы будем сдерживать Бродяг, не давая им перейти Удонтию. - И что дальше? - спросил Карки. - За это мы получим с них неплохие деньги, - Кондэ ухмыльнулся. - А потом возьмём себе земли, разорённые Бродягами. Они не выдержат лесной войны. А если к нам присоединятся пограничники, Рыжим долго не продержаться. - Если мы изгоним их, то все земли от перевалов до южных рубежей станут нашими? - Спаги потёр ладони. - Неплохо. - Думайте, друзья, - Кондэ свернул жёлтую бумагу и сунул её в деревянный футляр. - А что нам делать с хевсурцем? - повернулся к нему Спаги. - Беглый купец, но деньги сохранить сумел. - Торговцы люди изворотливые, а этот смог сбежать от Бродяг и деньги сохранил, - Кондэ помолчал. - На его золоте мы не разбогатеем. А верные люди нам нужны. Помогите ему добраться до Аль-Магриба. Будет нужда, напомним о себе, и он поможет. Хеннет великий город, и купцам там раздол