Анту я ее пересказывала долго, подробно и нудно. Хотела нарисовать схему, но пальцы окончательно отказались слушаться. Когда Ант нашел иглу, через которую он должен был разведенную горелку уколоть мне, я остановила его для финальной лекции.
— Ант, сейчас внимательно и не перебивай, пожалуйста. Я тоже тебя люблю. Я тоже не хочу, чтоб это так закончилось. И меньше всего на свете я хочу оставить тебя одного. Но шанс, что это все сработает, будет, только если ты дожмешь до конца.
— Ты хочешь сказать?..
— Либо ты дожмешь плетение, и оно сработает, либо я сгорю изнутри.
Я видела, как Ант хотел отказаться. Он сжал кулаки, чуть не переломал иглу, зажатую пальцами, и пристально смотрел на меня, прожигая взглядом.
— Это шанс. Профессоры вряд ли так рискнут. А если и рискнут, сколько магов погибнут к моменту, когда они решатся? Что если никто так и не найдет лечение? Если я никогда больше не смогу шевелиться? И эта боль никогда не уйдет? Ант, лучше уйти борясь.
Он выслушал мой монолог, но ничего не ответил. Я знала, Ант должен меня понять. У магов воинов смерть в бою была одним из принципов. Если они и сдавались в плен, то только чтобы уничтожить врага изнутри, а потом уже погибнуть.
После долгой паузы, Ант разжал кулаки. Поцеловал меня в лоб. И к его достоинству, даже не скривился — а я не сомневалась, что кожа у меня могла сравнить с раскаленной лавой.
— Готова?
Я кивнула.
Порошок не жег. Он ощущался, скорее, как укус комара — неприятно, но терпимо, можно даже не заметить. Но когда Ант начал сплетать заклинание, у меня под кожей разверзся ад.
Он шептал слова и создавал плетение, контролируя порошок из горелки у меня под кожей. Вынуждая горелку делать то, что она могла лучше всего — гореть. Я кричала. Анту приходилось одной рукой продолжать выстраивать заклинание, а всем остальным телом навалиться на меня, чтобы хоть как-то удержать. Огонь расползался, медленно, слишком медленно проникая в каждый кусочек тела. Казалось, если открыть изо всех сил защуренные глаза, можно увидеть настоящее пламя.
Когда жар дошел до сердца, мир остановился. Мгновения тянулись вечность. Огонь поглотил всё. В следующий миг я знала, что произойдет что-то ужасное. Знала, но не была готова ни на миг. Пламя дошло до головы — всё мысли вылетели за раз, сознание отключилось, и я даже не успела попрощаться с жизнью.
***
Пламя текло, переливаясь перед глазами. Я горела вечность. Когда оно закончилось, и осталась только темнота, я надеялась, что это смерть и умиротворение. Но мертвые не надеются.
Открыв глаза, я обнаружила только белый свет и пятна вокруг. А попытавшись нащупать хоть что-то руками, обнаружила два факта. Мои руки двигаются. Я не чувствую ничего, только тупое давление какого-то предмета сбоку. Паника еще долгом не успела завладеть сознанием, когда оказалось, что сбоку был Ант.
— Мы надеемся, что это пройдет, — сказал он.
«Мы надеемся». Замечательно, всю жизнь мечтала ослепнуть. Нестерпимо захотелось все-таки стать мертвой.
— Я отправил магистру письмо со всем тем, что мы сделали. Они совершенствуют твой метод и собираются его применять. Возможно, ты спасешь не просто жизни, а всех магов.
В этот момент, меня это заявление не радовало. Хотелось спасти свое зрения и чувствительность, а не всех остальных.
— И лучше не пытайся сейчас говорить, только напугаешься. Сейчас принесу тебе воды, — закряхтел Ант, отрываясь от кровати. Для него эта ночь тоже выдалась нелегкой, похоже.
— И да, Рия, — сказал он уже издалека, — я очень рад, что твоя идея сработала. Не хотелось бы и думать, чем это могло закончиться. И я думаю, — добавил он, поднося ко мне чашку с водой, — что нам обоим срочно нужен отпуск. Ты должна отдохнуть.
***
Миниатюрный организм, который вызывал такую неприятную болезнь, растянули другие маги, увеличив в размере, чтобы я могла его рассмотреть. Мы пробовали влиять на него самыми разными заклинаниями, обычными человеческими лекарствами и всем, что только могло прийти в голову. В общем, всеми силами пытались понять, что это и как оно работает.
И точно так же я, несколько давно выпустившихся целителей и профессор Боголан пытались понять, откуда болезнь пришла, могли ли ее создать специально и, что самое важное, как не допустить такого в следующий раз.
Успехами затея, однако, пока не увенчалась.
Глава 23. Отпуск
Наша команда так и не закончила исследование болезни (она до сих пор оставалась для нас загадкой), как Ант уже осуществил свои угрозы и попытался утащить меня на отпуск. Каким чудом ему это удалось — еще большая загадка, чем природа странной хвори. На море ехать я решительно отказалась, вдоволь насытившись и Виннирой. Решили мы отдохнуть у озера на границе страны.
Дальше пошла ярая дискуссия: мы не могли договориться, насколько там задержимся. Ант требовал хотя бы неделю, а то и две, а я рвалась работать и продолжать исследование. С трудом и поеденными нервами решили смотреть, как пойдет.
Через день пути, к ночи, мы наконец-то добрались до маленького поселка у Нокришного озера. «Наокриш» на языке соседней Исшии означало «раскаленный до кристальной чистоты». Этот язык мы учили достаточно поверхностно, и с такими словесными конструкциями я не могла этому не радоваться.
Несмотря на то, что озеро разлилось на северной границе, какие-то подводные штуки, о которых нам рассказывали, но я прослушала, грели его круглогодично. А на весь прилегающий поселок и кусок леса вокруг распространялась древняя магия. Именно та, от которой пошли силы наших предков. Понять, как она работала, не получилось до сих пор ни у кого, энергия в ней была стара, как мир. Несмотря на то, что в северной регионе всегда приходилось терпеть или умеренный или собачий холод, благодаря этой магии тут сейчас царила летняя жара.
Ант развалился на песке, вдоволь насмеявшись с моих попыток плавать. Держаться наплаву я могла сносно, ровно до тех пор, пока случайно не ухалась ногой вниз и не находила там дна. Именно Анту же и приходилось каждый раз меня вылавливать. Он грозился научить меня плавать нормально, но потом подумал и решил, что на правах «еще немного покалеченной», я заслуживала быть оставленной в покое.
— Смотри, кто это? — спросила я, улегшись рядом на песке и ткнув на ветку сосны. Там красовалась яркая, зелено-золотистая птичка.
— Маорийка, — ответил Ант. — Они мигрировали сюда из Шоргора, когда там начало холодать.
— Интересно, а когда дело доходит до других материков, ты тоже всё знаешь? — пробормотала я не столько укоризненно, сколько восхищенно.
— Что-то знаю. Мало кто там был, даже книг толковых у нас мало.
Я отметила в голове, что надо бы такой фолиант где-то откопать и Анту подарить. Неожиданные порывы доставлять другим радость в последнее время всплывали так часто, что я даже устала их пугаться.
— Знаешь, — снова нарушила я тишину, переползая ближе и укладываясь Анту на плечо, — а мне нравится. Сюда бы еще вторую рыжую бестию и можно бы месяц-другой пожить.
Ант приподнялся на локтях и уставился на меня. Помимо «я же, демон побери, говорил!» во взгляде читалась решимость. Что же, я ничего против не имела: живи себе спокойно, Ант под боком, можно написать научную работу, разложить вихрь мыслей по полочкам.
Мы оба начали засыпать. Атмосфера возле озера пропиталась древней, спокойной магией. Человек, может, и попадет под ее влияние, но толком не почувствует, а вот для нас она отчетливо ощущалась в воздухе, воде, везде, куда не ткни. Не успела я толком побояться обгореть на солнце, когда из кустов послышались шорохи. Боги, как я надеялась, что это какая-то парочка решила уединиться, как я надеялась…