Дагер, Нильс обратились на говорящего принца, и до сих пор плохо скрываемое осуждение и гнев продолжало читаться на их лицах. Ядран им поклонился:
— В моём лице король Стефан, прозванный Мудрым за свои взвешенные решения, просит у вас и супруги сира Торвальда прощение. Не смогли мы его уберечь, но всецело преклоняемся и гордимся его подвигом. Знайте же, други, погиб наш товарищ за будущее Кар-Малерии. Погиб, как герой. Не его убили фрейи, а он сам добровольно принёс себя в жертву Свету, и Тьме — на погибель. Наполните свои кружки элем, разгоните печаль — смерть сира Торвальда была не напрасной!
Произошло шевеление, Дыв забегался, разливая в пустые кружки эль или доливая символически в наполненные. Ядран повысил голос, переходя на торжественную интонацию.
— У сира Торвальда был выбор — дать себя унизить и вернуться униженным домой или умереть героем. Он выбрал второе. Перед смертью он произнёс жертвенную молитву и заключил её словами: “Слава Свету!” И сам шагнул в проклятый колодец, из которого ящеры черпают свою силу. Сир Торвальд проклял Тьму, пожелав ей подавиться Светом… И Тьма подавилась, я тому свидетель!
Ядран переждал удивлённо-вопросительный гул и продолжил, у удовольствием замечая, как появляются улыбки на лицах сыновей Советника:
— Месяц назад мы приняли непростое решение. Источник его одобрил. Но для гарантии наших благих целей нам пришлось, да-да, заключить… мне и Его высочеству Давору, брачные союзы с добропорядочными домами Кар-Малерии, чтобы не было шанса у проклятых ящеров предложить нам своих дочерей… Дело осталось за малым…
— Неужели жёнушки ещё не позволили себя потрогать, как следует? — насмешливо спросил Янне, вызывая добродушный смех у слушателей.
Ядран улыбнулся и поднял руку, дождался некоторой тишины, разбавляемой смешками:
— Мы оповестим вас, как только всё интересующее вас случится. Дело не в этом. Мы теперь, благодаря сиру Торвальду, оставившему нам очень важное послание, знаем слабое место фрейев… Тише, я не закончил! — принц взглянул на кубок, давно наполненный. Судя по лицам собравшихся, всем давно хотелось завершить затянувшийся тост. — Вы должны знать. Кар-Малерия готова заключить брачный договор с фрейями и разбавить их Тьму нашим Светом. Победить мужским началом и не только.
Довод был так себе, старшие закачали неодобрительно головами. Принц кашлянул:
— Поверьте, так надо. Но я отвлёкся. Фрейский король при нас вызывал свою Тьму, желая убедиться в искренности наших намерений. Но после жертвы нашего Советника что-то случилось с Тьмой. Мы уверены, что исполнилась молитва сира Торвальда — опасная дрянь подавилась светлым и благим намерением. И Асвальд не просто одобрил наше предложение, а дал нам время на подготовку к объединяющему ритуалу. Ко дню проведения которого мы должны быть готовы во всеоружии. И я спрашиваю вас сейчас…
Ядран обвёл серьёзным взглядом ухмыляющихся скептиков и разочарованных Нильса и Дагера:
— Я спрашиваю вас, тех, кто теперь знает фрейев в лицо и их повадки; тех, кто плавал со мной и Давором; тех, кто не утратил веру сира Торвальда, Второго Советника, в силу Света, способного разрушить Тьму? Есть ли среди вас те, кто поддержит нас и пожертвует своей жизнью — не бессмысленно, как это было тридцать лет назад, не глупо и самонадеянно, а расчётливо и хладнокровно? Поддержит ради свободы Всемирья от чёрной дряни и будущего наших детей?
Теперь, кажется, многие начали понимать, что к чему. Скептицизм был сломлен. Возбуждение от чего-то опасного, предстоящего уже будоражило воинственные души. Ядран и Давор знали, кого набирать в команду, знали, где провести собрание в отсутствие лишних ушей и как, чтобы все потенциальные соратники смогли переварить информацию и принять её — в течение нескольких дней, пока корабль будет возвращаться домой.
— Погибая, наш товарищ и наставник, сир Торвальд, — Ядран усилил голос и поднял высоко кубок, давая знак о приближающемся тосте, — сказал такие последние слова: “Слава Свету!”. Готовы ли вы повторить его слова? Веруете ли вы так же, как верил сир Торвальд сын Элла? Слава Свету!
И четыре десятка человек гаркнули на одном дыхании:
— Свету слава! Героям память!
Ядран, мельком зацепивший серьёзного Дыва, внимательно и цепко наблюдавшего за происходящим, перевёл взгляд по подсказке — на распрямивших плечи Нильса и Дагера. В эту минуту их глаза сверкали восторгом, праведным гневом и готовностью повиноваться величию Ядрана, сына Стефана Мудрого и будущего наследника престола Кар-Малерии.
Осушили кубки, и Ядран уже весело приказал наполнить их снова. Ему внимали с обожанием:
— Надеюсь, вы поняли, что я и мой брат собрали вас здесь не случайно. Здесь нет чужих нам людей. Здесь только те, кто верен Свету. Поэтому сейчас слушайте мой приказ. Через полгода или чуть позже, мы вернёмся во Фрейнлайнд и исполним нашу миссию. А пока я прошу вас держать мои слова в сердце, но не на устах — не делиться с близкими и возлюбленными. Если кто-то из вас не захочет вступить на путь праведный, а остаться ради своих семей дома, я пойму. Мы поймём. Тогда забудьте всё, что было здесь сказано, замкните своё сердце и живите спокойной жизнью. Требую клятвы, здесь и сейчас. Клянитесь, что сохраните нашу тайну до того мгновения, когда от нас всех будет зависеть судьба Всемирья…
Дыва среди собравшихся не было, но за дверью, невидимый никем, стоял принц Исак, положивший преображающий артефакт в карман, и разминал руки, которые скопившаяся ментальная магия уже покалывала. Та, что сбила с толку бродаря, сидевшего на злополучном корабле и следящего за скалами. Та, что заставила сдержанных огневиков Нильса и Дагера запустить огненные шары по фрейскому кораблю. Та, что усыпляла стражей в темнице с заточенными в ней карамалийцами. Та, что сводила с ума дочерей Асвальда.
— Клянёмся! — гаркнули мужчины, и магия запечатала их уста долгом. А те некоторые, кто сидел задумчиво, вдруг испытали жгучее желание выпить эль за здоровье принцев Ядрана и Давора и… забыли только что сказанное в течение последних пяти минут.
— Именем Света, благословившего наше намерение, да замкнутся уста несогласных и да просветлеет сила решившихся! — принц Ядран произнёс заветное, и собравшиеся залпом осушили до дна кружки, постучали ими по столам, показывая согласие с сыном короля.
— И последнее! — насмешливо объявил Ядран, его интонацию уловили и затаили улыбки, предчувствуя интересное. — Где же эль? За это стоит выпить!
— Уже несу! — из-за двери вынырнул Дыв с двумя полными кувшинами.
— Слушай мой приказ, я ведь недоговорил! — Ядран, ухмыляясь, обвёл взглядом вопросительные лица. — Приказываю всем вам, назло фрейям, плодиться так, чтобы во Всемирье светлых магов стало больше! Чтобы победили мы Тьму если не качеством, то количеством! За светлое сильное, здоровое семя и наших будущих детей!
Хохот бухнул так, что где-то под кораблём, в глубинах океана, стайка снулых рыбёшек встрепенулась и бросилась прочь от невидимого морского хозяина морей, пославшего свой голодный зов на разведку. Гоготали долго, и Нильс и Давор наконец разулыбались. Пир продолжился с удвоенной силой, Дыв с помощниками взмок, донося жаркое и овощи.
За столами то тут, то там посыпались шуточные тосты, короткие куплеты, после которых певшие взрывались хохотом и глухо чокались деревянными кружками. Тощий Янне после очередного приступа смеха рядом с собой, захватил свою кружку и подошёл к сыновьям Торвальда, налегающим с аппетитом на еду.
— Послушайте, мы тут вспомнили один забавный факт! Эй, кто хочет послушать историю про Торвальда?
Большинство откликнулось, и, не обращая внимания на тех, кто продолжал болтать, Янне, прерываясь на короткие смешки, начал рассказывать. Ядран и Давор слушали с улыбками. Мокрый от пота Дыв, принёсший очередное блюдо, отёрся камбузным передником и уселся послушать Янне, отмахнувшись от просьбы принести ещё эля: “С вас станется, дайте отдохнуть!”