- О, - произнесла красавица, помолчав минуту-другую.
Скотт не знал, что звучало в ее голосе - разочарование, жалость или опустошенность. Их глаза встретились.
- Меня зовут Кларисса, - сказала женщина. Их руки соединились. Скотт, казалось, не мог дышать, воздух застревал в горле.
- Что вы здесь делаете? - спросила она, освободив руку.
Он сказал:
- Я... пришел, - это было все, что он смог проговорить. И продолжал смотреть на нее, все еще не доверяя своим глазам. Стыдливый румянец побежал по ее щекам. И, глубоко вздохнув, Скотт начал успокаиваться.
- Я... я... извините. Все дело в том, что я никогда... - беспомощно повел он руками, - никогда не видел таких... Это... - и он дернул головой. - Я не могу передать вам этого.
- Я знаю, я знаю, - торопливо вступила она, пристально посмотрев на него. - Когда... - и женщина запнулась, откашливаясь. - Когда я увидела вас перед дверью, я не знала, что подумать. - Кларисса нервно засмеялась. - Я думала, что схожу с ума.
- Вы одна? - неожиданно спросил Скотт.
Она с недоумением взглянула на него и переспросила:
- Одна?
- Я имею в виду ваше... имя. Ну то, на двери, - уточнил он, не понимая, что задевает ее за живое.
Кларисса успокоилась, и лицо ее смягчилось. Она грустно улыбнулась.
- А, это мой псевдоним, - и повела маленькими круглыми плечиками. - Это только мой псевдоним.
- А, я понял, - кивнул Скотт, силясь проглотить тяжелый сухой комок, застрявший в горле. Он был в смятении. Кончики пальцев пощипывало так, будто они отходили после сильного мороза. - Я понял, - повторил он.
И они все смотрели друг на друга, словно не могли поверить в то, что все было наяву.
- Полагаю, вы читали обо мне, - добавил Скотт.
- Да, - ответила она. - Я сочувствую...
Перебивая ее, он мотнул головой:
- Это неважно. - Дрожь пробежала по его спине. - Так хорошо, что... Скотт замер, глядя в ее мягкие глаза, и тихо-тихо пробормотал: - Так хорошо, что...
Его руки дрожали от подавляемого желания: ему хотелось протянуть их и коснуться ее.
- Так странно было увидеть эту... комнату здесь, - говорил он, нервно пожимая плечами. - Я так привык к огромным вещам, что, когда увидел маленькие ступеньки, ведущие сюда наверх...
- Я рада, что вы поднялись, - перебила Кларисса.
- И я тоже.
Она опустила взгляд, но тут же снова подняла глаза на Скотта, как будто боялась, что он исчезнет.
- Я здесь абсолютно случайно, - объяснила Кларисса. - Обычно я не работаю вне сезона. Но владелец здешних аттракционов, мой старый приятель, оказался в затруднительном положении, и я... в общем, я рада, что я здесь.
Они, не отрываясь, смотрели друг на друга.
- Постоянное одиночество, - сказал он.
- Да, - прервала она мягко, - может, и так.
Они опять помолчали. Кларисса беспомощно улыбалась.
- Если бы я остался дома, - снова начал Скотт, - я бы не увидел вас.
- Я знаю.
Дрожь короткими волнами пробежала по его рукам.
- Кларисса.
- Да?
- У вас прелестное имя, - сказал Скотт, а страсть, сотрясая его, пыталась вырваться наружу.
- Спасибо, Скотт.
Он прикусил губу.
- Кларисса, я хотел бы...
Она пристально смотрела на него. Потом без единого слова подошла, прижалась к нему щекой и замерла. А Скотт обнял ее и прошептал:
- О, Боже...
Кларисса всхлипнула и, неожиданно обхватив его руками, прижалась к нему.
Безмолвно обнявшись, они стояли в тихой комнате, и по их прижатым друг к другу щекам бежали слезы.
- Милый, милый, милый, - ворковала она.
Скотт отклонился и заглянул в ее сверкающие глаза.
- Если б ты знала, - надрывно произнес он. - Если б ты...
- Но я знаю, - сказала Кларисса, проведя дрожащей рукой по его щеке.
- Да, конечно, ты знаешь.
Скотт целовал ее и чувствовал, как мягкие призывные губы становятся жесткими, страстными, требовательными. Он крепко прижимал ее к себе.
- О Господи, снова быть мужчиной, - шептал Скотт, - только бы снова быть мужчиной и прижимать тебя так.
- Да. Прижми меня. Я так долго ждала этого.
Через несколько минут Кларисса увлекла его на кушетку, и они, улыбаясь, сидели там, крепко обнявшись.
- Это странно, - заметила она. - Ты кажешься мне таким близким, а ведь я никогда не видела тебя раньше.
- Это потому, что мы похожи, - отвечал он, - потому, что мы одинаково жалки в этой жизни.
- Жалки?
Скотт оторвал взгляд от своих ботинок.
- Мои ноги касаются пола, - изумленно сказал Скотт и затем меланхолично улыбнулся. - Такой пустяк, но ведь это впервые за все это время, - мои ноги касаются пола, когда я сижу. Знаешь, - Скотт нервно сжал ее руки. Да, ты должна знать.
- Ты сказал, что мы жалки? - спросила Кларисса.
Он посмотрел на ее озабоченное лицо и спросил:
- А разве не жалки? Разве мы - не сама жалость?
- Я не думаю, - страдание мелькнуло в ее глазах, - я никогда не считала себя достойной жалости.
- О, извини, я сожалею. Я не хотел. - На лице его появилось раскаяние. - Просто я стал таким желчным. Я один, Кларисса. Всегда один. С некоторых пор я стал абсолютно одинок. - Скотт бессознательно погладил ее по руке. Вот почему я чувствую такую тягу к тебе. Вот почему я...
- Скотт!!
Они прижались друг к другу, и Скотт почувствовал, как ее сердце, словно маленькая ручка, стучится в его грудь.
- Да, ты одинок. Так одинок. Я знала других, похожих на меня - похожих на нас. Я была даже замужем. - Ее голос, затихая, переходил в шепот. - У меня должен был быть ребенок.
- О, я...
- Нет, нет, не говори ничего, - умоляла Кларисса. - Но мне было легче: я была такой всю свою жизнь, и у меня было время, чтобы привыкнуть.
Скотт удержал рвущийся наружу крик и сказал, не мог не сказать:
- Когда-нибудь даже ты станешь для меня гигантом.
- Милый! - Она прижимала его голову к своей груди, вороша ему волосы. Как страшно смотреть на свою жену и ребенка и видеть, как с каждым днем они становятся все больше и отдаляются.
Запах, исходивший от ее тела, был чист и сладок. Скотт впивал ее аромат, стараясь забыть обо всем, кроме нее, и слушал ее чарующий голос, наслаждаясь каждой секундой.
- Как ты сюда попал? - спросила Кларисса, и Скотт рассказал ей.