— Что за вздор⁈ — рычит Карнато, всматриваясь в пополнившиеся ряды смутьянов. — Как это понимать?
— Позвольте мне закончить, — сухо реагирует Драсс и смотрит на другой берег, в сердце ложи Лазурного Потока. — Что скажет мой давний соперник Айкин Шуй⁈
— Да, что ты скажешь? — пристально разглядывает его патриарх Рельмар. — Возьмёшь слово?
Айкин улыбается и поднимается со своего мягкого кресла. Как только он начинает говорить, волнение на трибунах только возрастает.
— Я… Я считаю твои слова разумными, мой заклятый враг, — произносит мастер, а потом разводит руками. — Пора всем узнать правду. Ложь слишком долго мучила обе стороны этого древнего конфликта. Слишком много талантливых адептов, слишком много мирных жителей долины погибло в бесконечных войнах. Однако даже перемирие, установленное несколько веков назад, не сильно изменило ситуацию.
Произнося эти слова, Айкин всё сильнее жалеет о том, что сразу не прислушался к этому дерзкому чужаку, чьё бесстрашие граничило с глупостью. Он лишь слепо верил в навязанные сектой убеждения. Всю жизнь он прожил с одной целью — победить своего противника во славу Лазурного Потока. Он никогда не подвергал сомнению учение секты, хоть и был далёк от всех этих интриг, которые вечно плели патриархи между собой.
— Пусть каждый адепт и каждый житель долины услышит истинную историю Водного Дракона. Все должны узнать правду. Нам давно пора прекратить это кровопролитие.
— Что он несёт⁈ — шипит Дайцан под боком у Рельмара.
Однако Айкин даже не обращает на него внимания, словно на маленькую мошку, и продолжает:
— Мы увидели достаточно. Нам должно быть стыдно, что какой-то чужак смог за несколько месяцев понять гораздо больше о нашем исконном стиле, чем мы за века. Я не просто согласен, — голос Айкина становится твёрже. — Я настаиваю, чтобы прямо сейчас все присутствующие мастера и наставники собрались вместе и узнали нашу настоящую историю. Помните завет основателя секты Водного Дракона: «Глупец ищет знания лишь у великих, мудрец готов внимать каждому, в ком теплится искра истины».
Реакция зрителей на эти слова не заставляет себя ждать. Многие из учеников и младших адептов на трибунах требуют показать им записи последнего патриарха. Проведя годы во тьме, они хотят выйти на свет. Однако далеко не все.
Оба патриарха со злобой смотрят на причину сложившейся ситуации и видят поддержку даже среди мастеров. Они просто не могут поверить, как один чужак всего за несколько месяцев сумел разрушить всё, что они столь тщательно создавали. Этого просто не может быть!
В ложах поднимается волнение.
— Как я мог быть так слеп… — встаёт Карнато со своего места и обращается к Драссу. — Прочил тебе занять моё место, а ты поверил россказням какого-то мальчишки⁈ Глупец, теперь мне придётся лично преподать тебе урок.
Враждебная Ки окутывает патриарха, и он выхватывает меч из пространственного кольца. Драсс Фен успевает уклониться, но его сносит ударной волной разрушительной техники патриарха. Он спиной ломает перила и улетает вниз, на арену.
— Взять предателей! Всех, кто будет сопротивляться, убить на месте! — приказывает старик, и аура ярости, как цунами расходится от него во все стороны, пригибая к земле слабых духом учеников.
На трибунах Нефритовой Черепахи завязывается сражение. Ложа сотрясается от высвобожденной мастерами духовной энергии. Столкновение Ки самой разной плотности и силы накрывает место проведения турнира настоящим штормом.
С противоположной стороны ситуация практически повторяется. Разве что болтливый Рельмар чуть замешкался, и Айкин Шуй одним прыжком сам спустился вниз, на арену. Трибуны Лазурного Потока уже тонут в крови.
Те, кто хотят мира, вынуждены защищаться, хоть и не желают никого убивать. Выбора у них нет. За свои принципы надо биться, иначе это не принципы, а пустой лепет. Секты, ослеплённые верой в своих правителей, грызут уже не врагов, а самих себя.
Крики, кровь и буря Ки раскатываются по окрестностям.
— Я разберусь с этим вероломным отступником лично, — рявкает Рельмар и бросается следом за Айкином.
— Чего встали? — кричит Дайцан. — Убить всех предателей! Лишь верные истинному учению Лазурного Потока должны остаться в живых!
Он спускается следом за Рельмаром, желая помочь своему патриарху.
В неразберихе ко мне на арену выбегает Наоки, а с другой стороны несутся Лиу и Юн.
— Что будем делать, Рен? — первой спрашивает моя бывшая наставница.
Лиу и Юн уже в крови, кажется, чужой. Они замирают рядом и ждут. Мы вчетвером ощущаем чудовищное давление. Рядом с трибунами сект разгорается невероятное сражение. Волны вздымаются горами, превращаются в лёд и вновь раскатываются, моментально тая. В них мелькают размытые фигуры, оставляя за собой призрачные силуэты.