действуют свою волю. И мы задействуем свою в процессе обучения. Просто ни они, ни мы не отдаем себе в этом отчета. Обучаясь говорить с самими собой, мы обучаемся управлять волей. Это наша воля – разговаривать с самими собой. И, чтобы прекратить внутренние разговоры, нам следует воспользоваться тем же самым способом: приложить к этому волю. Магию невозможно освоить нахрапом, как это делают студенты-троечники перед экзаменом, когда за несколько дней кое-как знакомятся с совершенно незнакомым прежде предметом. В прошлом мы видели, как некоторые люди пытались стать воинами при помощи напряженного усилия, – напоминает тибетский отшельник Чогьям Трунгпа. Но результатом оказывалось дальнейшее смятение, когда такой человек открывал в себе целые залежи проблем и некомпетентности. Если вы не чувствуете радости, не ощущаете магического характера практики, то вам кажется, что вы просто наткнулись на высокую стену безумия. Магия начинается сразу после того, как нам удается прервать свой внутренний «базар» и мы перестаем воспринимать мир привычно. Иначе говоря, гасится наше обычное (первое) внимание. Лишь теперь фокусируется наше второе внимание и можно увидеть Реальность.
Глава 2.2.
«Учитель Мескалито»
Обычно при упоминании имени Кастанеды «интеллектуал средней руки» сально улыбается: Как же, как же, читал с: пейот, дымок... Читал-с, да невнятно-с. Кастанеда упоминает галлюциногены, лишь когда рассказывает о своих первых шагах по тропе Воина. Старый Хуан Матус с помощью мескалина и курительной смеси демонстрировал ученику мир в совершенно непривычном обличье. Затем дон Хуан добивался от Карлоса подробнейших отчетов о психоделических видениях. Вновь и вновь Карлос описывал свои яркие путанные образы. Так иной мир вторгался в привычный: старик сознательно устранял пропасть между обыденностью и галлюцинацией. Самое продуктивное состояние, – поучал старый индеец, это когда мы уже ни в чем не уверены. Разрушая старые штампы восприятия, индейский маг умудрялся не создавать новые. За долгие годы обучения он не устал повторять: То, что ты видишь в Реальности, твое личное дело! Понятие ИСС слишком расплывчато для магии. Состояние нашего сознания изменяется вследствие нарушения обмена веществ в мозгу и сопутствует всякому отравлению мозга. При этом неважно, чем вызвано отравление: голоданием, алкоголем, бессонницей, недоеданием, переутомлением, монотонными бессмысленными действиями, кружением на одном месте, самоистязанием, клеем «Момент», ацетоном, бензином, микоатропином (содержится в мухоморах) или другими «веществами силы». Далеко не все эти средства позволяют достичь второго внимания, то есть сам по себе факт регулярного пребывания в ИСС вовсе не гарантирует успешного продвижения по пути Воина. Опьянев от вина, человек переходит в ИСС, однако это нисколько не помогает ему овладеть вторым вниманием. Воин не «ловит» кайф просто так. Большие психоделики, к которым относят ЛСД-25, псилоцибин и мескалин, не стимулируют «центр наслаждения»: их прием не сопровождается ни эффектом эйфории («прихода»), ни эффектом привыкания. В отличие от конабиола (содержится в конопле) и опиатов (добываются из мака), большие психоделики не являются наркотиками. Они расслабляют органы чувств человека, то есть изменяют наше внимание. Незначительность наркотического опьянения позволяет это внимание концентрировать. К тому же внимание, в отличие от состояния медитации, направлено не только внутрь, но и вовне. Трезвость измененного внимания позволяет во время опыта отличать сигналы из Реальности от собственных взвинченных воспоминаний и ожиданий. Вот что производит фантастическое впечатление! Маги почтительно называют мескалин «Учителем Мескалито». Писатель Олдос Хаксли, большой любитель, поэкспериментировать на себе, так характеризует состояние человека, принявшего мескалин: человек не становится глупее обычного (трезвость); способность к воспоминанию и последовательному мышлению падает почти до нуля (стирание личной истории); глазу открывается та красота восприятия, которая имела место в детстве (перестает работать по крайней мере часть сковывающего мироописания); интерес к пространственным отношениям снижается (разрушение трехмерного мира); интерес ко времени падает почти до нуля (разрушение времени, четвертой привычной координаты); причины, в обычном состоянии побуждающие действовать и страдать, делаются глубоко неинтересными (подавление собственного «эго»); зато появляются куда более занимательные вещи, о которых стоит подумать (естественная реакция освобожденного разума); эти занимательные вещи могут находиться как внутри человека, так и во внешнем мире, одновременно либо последовательно (энергетическое единство индивидуума и Реальности). Хаксли так описывает восприятие под воздействием мескалина собственного, до боли знакомого кабинета: Маленький столик для пишущей машинки стоял в центре комнаты. За ним, если смотреть от меня, находился плетеный стул, а еще дальше – конторка. Эти предметы образовали замысловатую структуру из горизонталей, вертикалей и диагоналей, структуру тем более интересную, что ее невозможно было понять с точки зрения пространственных отношений. Я не смотрел на свою мебель как прагматик, которому нужно сидеть на стульях или писать за столом, но и смотрел не как кинооператор или регистрирующий научный прибор. Я смотрел, как чистый эстет, которого интересует только форма и расположение форм внутри поля зрения или на холсте картины. Вот, например, ножки этого стула как чудесна их округлость, а их полированная гладкость просто сверхъестественна! Я провел несколько минут или веков, и при этом не только созерцал эти бамбуковые ножки, но и реально был ими, или, точнее, находился в них. Быть ножками стула как вам это нравится? Кажется литературным закидоном, этакой гиперболой... А ведь нам еще предстоит узнать, что человек действительно может превратиться в кого и во что угодно, причем безо всякого мескалина! Но вернемся к Хаксли, Более бамбуковых ножек его заворожили книга на полках, собственные брюки и закат над равнинами Калифорнии. Писатель переводит взгляд с книг на брюки, а потом в окно и никак не может налюбоваться этими чудесными вещами. Хотя много лет он их попросту не замечал. Мескалин, как видим, резко ослабляет привычное мировосприятие. Но оставим в покое писателя и вернемся к нашему начинающему Воину. Что ощущал ученик дона Хуана после приема мескалина? То был целый калейдоскоп, в котором радостные видения все чаще сменялись кошмарами. Одинокий Карлос бродил по пейотовому полю и видел голубоватый мерцающий свет, исходящий от кактусов. Одному из кактусов Карлос принялся петь песни под аккомпанемент ветра, в котором американцу чудились голоса флейт. Затем прямо из растения вышел сам принц Мескалин, и Карлос стал молить его подсказать, что неправильного он делает в жизни. Впрочем, поле и принц скоро исчезли, а наш герой оказался в отчем доме, где обнял отца и стал изливать ему душу. Но вот Карлос вновь на поле: он слышит голос Мескалито, повелевающего съесть еще один кактус, причем прямо с земли. После этого американец с изумлением обнаруживает, что обладает особым зрением: он может видеть одновременно то, что вверху, внизу и по сторонам! В этом непередаваемом состоянии, которое дон Хуан назвал бы вторым вниманием, Карлос находился до тех пор, пока не пришла пора расплаты. Возникли какие-то неприятные звуки, в которых начинающий маг различил постепенно звуки шагов. Стало ясно, что его преследует «что-то громадное». Американец бросился наутек и пытался спрятаться под большим камнем. Вот тут-то преследователь, а это была гигантская морская водоросль, пошел в атаку. С листьев водоросли на Карлоса капала слизь, и он знал, что это пищеварительный сок, который его растворит. Он лихорадочно стирал ожоги слюной и при этом продолжал вжиматься в щель под валуном... На рассвете, почти переваренный водорослью, Карлос приходит в себя: Я смутно заметил свет, который становился все ярче. Свет шел из-под земли, пока наконец не прорвался в то, в чем я узнал встающее из за гор солнце. Мировосприятие молодого антрополога дон Хуан обрабатывал и с помощью другого растения, индейского дурмана (разновидность DaturaInnoxia, содержащего в качестве наиболее активного компонента скополамин). Помогли ли мне растения силы? спрашивает ученик. Конечно. Они раскрыли тебя, остановив твой взгляд на мир, кивает старый маг. В этом растения силы оказывают такое же воздействие на привычное мировосприятие, как и правильный способ ходьбы. И то и другое переполняет его информацией, и сила внутреннего диалога приходит к концу. Растения силы превосходно подходят для этой цели, но их применение оплачивается слишком дорого. Они наносят слишком большой вред телу. Это их недостаток, особенно дурмана. «Вещества силы» это не единственный, но наиболее соблазнительный путь в Астрал. Человек с невысоким уровнем самодисциплины с их помощью сперва легко разрушит обыденное мировосприятие, а затем погонится за обрывочными видениями Астрала. В итоге можно либо сойти с ума, либо «подсесть» на крепкие наркотики. Следует прибыть к Реальности, не покалечив привычного мировосприятия, объясняет старый маг. Я остановился, когда решил, что ты накопил достаточно взглядов на Реальность. Пройдут годы, и Карлос сделает важный вывод: Мое первоначальное предположение относительно принципиального значения психотропных растений – ошибка. Они вовсе не являются важным аспектом магического описания мира, они лишь помогают свести воедино разрозненные части этого описания. В силу особенностей характера я был не в состоянии воспринимать эти части без помощи растений. Упорно цепляясь за привычную версию реальности, я был глух и слеп к тому, что дон Хуан пытался внедрить в мое сознание. И только эта моя нечувствительность заставляла его использовать в моем обучении психотропные средства. Они создали брешь в моей «защите»... Здесь самое время сказать еще об одном феномене. Магический опыт, приобретаемый без психотропных средств, гораздо ярче, чем под воздействием «травы дьявола» или мескалина. Каждый раз, когда я принимал психотропные растения, я помнил об этом, и у меня была, таким образом, постоянная возможность подвергнуть сомнению достоверность испытываемого опыта, – поясняет Карлос. – Но когда, например, со мной разговаривал койот, у меня не было никакой такого рода защиты. Я не мог истолковать это каким либо рациональным образом. Я в самом деле остановил мир. Далеко не все воины из отряда дона Хуана использовали галлюциногены. Карлос – скорее исключение, чем правило, и прочие маги посматривали на него с опаской, понимая что у этого парня не так уж много шансов стать магом. Никто бы не удивился, если бы у американца «поехала крыша». То, что этого все же не произошло, всецело заслуга его великого Учителя. Мы собирали второе внимание посредством сновидения, а ты сделал это при помощи своих растений силы, рассказывает Карлосу магиня по имени Ла Горда. – Учитель сказал, что эти растения собрали угрожающую сторону твоего второго внимания в одну глыбу... Он сказал, что это случается с магами, которым дают растения силы. Если они не умирают, то растения силы закручивают их второе внимание в устрашающую фигуру. Под воздействием психотропных средств из человека буквально прет весь мусор, запрятанный в обычном состоянии на дне души, – агрессия, амбиции, страсти, страх... Вот откуда жуткая сцена с морской водорослью, пожирающей людей: она порождена подсознанием самого Карлоса и не имеет никакого отношения к Астралу.