До чего же приятно было снова надеть эту униформу! Видно, слишком долго Ворф носил рясу монаха Боретийского монастыря, слишком долго терпел этого настырного Лурна с его утомительными нотациями, слишком долго вел с братьями-монахами пустые разговоры. Но вот всему этому пришел конец. Жизнь позвала его, Ворфа, обратно в гущу дел, и он рад этому.
Итак, «ГК-9» — новое место его жизни и службы.
А почему бы и нет. По крайней мере, здесь он сможет избежать тех сложностей, о которых говорил ему Лурн. Ворфу не дано умения убеждать словом, но здесь этого от него и не потребуется.
«ГК-9» не вызвала у него ни удивления, ни восторга, ни разочарования. Обычная станция. Правда, было в ней что-то такое… Впрочем, что именно, Ворф не мог точно выразить. Ее создавали кардасиане, и стиль архитектуры вызывал у Ворфа раздражение. Похожий на глыбу остывшей лавы корпус станции и структуральные стрелы, нависавшие над головой лапами затаившегося паука, — все это вызывало чувство тревоги.
Хотя какая может быть тревога на этой глухой космической станции?
Вместе с толпой прибывших Ворф вышел из стыковочного модуля и миновал контрольное устройство. При входе в общий зал он вдруг услышал знакомый голос, который перекрывал монотонный гул вокзала.
— Командор Ворф! — кто-то окликнул его.
Этот голос Ворф слишком часто слышал на «Энтерпрайзе», чтобы забыть его. Просто сразу не мог вспомнить, кому он принадлежал. Из толпы встречавших выбралась знакомая фигура. Вот теперь Ворф вспомнил.
— Майлс О'Браен! — радостно приветствовал встречающего Ворф. — Давно не виделись.
— Очень давно, — кивнул Майлс. — Добро пожаловать на «ГК-9».
Они вместе зашагали по переполненному залу к горизонтальным турболифтам, чтобы добраться до жилого кольца станции.
— Твои апартаменты уже подготовлены, и я покажу тебе их, — сказал О'Браен. — Как экипаж? А капитан Пикар?
— С капитаном Пикаром все в порядке, — неторопливо произнес Ворф. — Он знал, что ради спасения цивилизации на Веридиане нужно было принести в жертву «Энтерпрайз». И ценой жертвы «Энтерпрайзом» удалось спасти население планеты и всю ее цивилизацию. Любой командир желает такого конца для своего корабля.
О'Браен кивнул головой и некоторое время помолчал. Но, судя по выражению его лица, продолжал размышлять над услышанным.
— Вот поэтому я и перешел инженером на станцию, — произнес он наконец. — Мне нравиться строить, а не приносить жертвы… А как восприняли все это другие члены экипажа?
— Мы, офицеры Звездного Флота, должны быть готовы ко всяким поворотам судьбы, — уклончиво ответил Ворф. — Постепенно можно привыкнуть ко многому, в том числе и к гибели корабля.
О’Браен улыбнулся и больше не стал задавать вопросы на эту тему. Он догадался, что клингон не хотел распространяться на такую деликатную тему, как отношение членов экипажа к гибели своего корабля.
Некоторое время они шли молча. Им было что вспомнить, о чем помолчать. За долгие годы совместной службы на «Энтерпрайзе» они многое пережили, и это сблизило их.
Ворф помнил, что О'Браен ушел с «Энтерпрайза» за несколько месяцев до его гибели. Инженер ушел, оставив судно в отличном состоянии. Не случайно он направился в этот глухой сектор космоса, где срочно требовался опытный мастер, способный творчески отнестись к порученному делу. Да, превратить старую кардасианскую станцию в форпост Звездного Флота — совсем не просто. Майлс сделал станцию современной во всех отношениях. Ему можно позавидовать.
Впереди показалась небольшая группа ференджи. Ворф заметил, как О'Браен оказался впереди него, беря на себя роль своеобразного буфера на случай возможного конфликта. Ворф знал, что ференджи не испытывали большой любви к клингонам, но обычно не отваживались на открытую потасовку. Скорее всего, они постараются сделать какую-нибудь пакость потихоньку, без риска для себя.
— Оказывается, на этой станции не хватало еще одного клингона, — подал из толпы голос один из ференджи.
В реплике звучала явная издевка, и Ворф скосил взгляд в сторону О'Браена. Тот не придал выходке ференджи никакого значения.
Еще в детстве Ворф узнал, что слово «клингон» можно произнести с самыми различными оттенками, вложить в него самый разнообразный смысл — от восхищения до ненависти. И он привык смотреть в глаза тому, кто произносит это слово: только так можно понять смысл сказанного. Кое-кого он запомнил на всю жизнь.
— По-моему, это был Кварк, — заметил Ворф.
— Не обижайся на него, — попросил Майлс. — Присутствие здесь флота клингонов почти разорило его, теперь в его казино почти нет посетителей.
— Понятно, — буркнул Ворф.
По тону Майлс понял что тому хотелось выразиться покрепче, но для начала он сдержался. О'Браен молча улыбнулся: клингон есть клингон.
Улыбка Майлса не осталась для Ворфа незамеченной. Клингон понял, что его старый товарищ придает значение даже мелким деталям его поведения.
— Сейчас разместим тебя, получим вещи, а уж потом к начальству, — сказал О'Браен.
— К кому именно? — уточнил Ворф. — К майору Кире или к самому Сиско?
— Думаю, что к Сиско, — ответил Майлс. — Кстати, теперь он «капитан».
— Хорошо, — сказал Ворф.
О'Браен многозначительно посмотрел на него.
— Должен предупредить, что я тебе не завидую, — произнес он. — Потому что знаю, ради чего Сиско обратился к командованию флота с просьбой разыскать тебя.
— Чтобы разобраться с другими клингонами? — прямо спросил Ворф.
— Верно, — кивнул головой Майлс. — Большая часть кораблей ушла за пределы бахорианского пространства. Те экипажи, которые остались, не новички в космосе. Это закаленные ребята, пережившие и смерть товарищей, и тоску по родной планете. С ними-то тебе и придется иметь дело.
— Не беспокойся, Майлс, — усмехнулся Ворф. — Это им придется иметь дело со мной.
О'Браен рассмеялся.
— Да, скажи мне, Майлс, а почему капитан Сиско считает, что с этими клингонами вообще нужно разбираться? — спросил Ворф немного погодя.
— Я не знаю, — пожал плечами О'Браен. — Думаю, Сиско сам выскажет тебе свои опасения.
— Все же мне хотелось бы выслушать твое мнение, — стоял на своем Ворф.
— Но его у меня просто нет, — развел руками Майлс. — Понимаешь, что-то висит в воздухе… Какая-то напряженность ощущается постоянно. И клингоны ведут себя — ты уж извини — не по-клингонски.
— Я видел корабли, и мне тоже показалось, что здесь что-то готовится, — согласился Ворф. — Впрочем, скрытность — не самая сильная сторона клингонов.
— Послушай, если ты решишь заняться этим, то окажи любезность, начни с одного шутника по имени Дрекс, — попросил Майлс. — Он слишком круто обошелся с Гараком.
— Этот Гарак — кардасианин? — уточнил Ворф.
— Для нас он хозяин магазинчика и портной, — ответил О'Браен. — Он не отличается надежностью, но он живет с нами, значит, он один из нас. И мы не можем допустить, чтобы одного из живущих с нами превращали в бифштекс.
— Вы уверены, что он не спровоцировал нападение на него? — внимательно посмотрел Ворф на О'Браена.
— Думаю, что здесь обошлось без провокации, — выдержал взгляд Майлс. — Гарак находился тогда в обществе с констеблем Одо, который не допустил бы провокации со стороны кардасианина. Конечно, какие-то шуточки в адрес клингонов Гарак отпускал. Они приняли эти его шутки слишком серьезно и заявились к нему в магазинчик. Четверо на одного.
— Четверо на одного? — переспросил Ворф. — Ну, это нечестно. За исключением того случая, когда этим одним являюсь я.
— Командор Ворф по вашему вызову прибыл! — доложил клингон.
Капитан Сиско поднял голову и посмотрел на вошедшего.
— Рад видеть вас, командор, на борту станции «ГК-9», — сказал он.
За окном сияли звезды, их мягкий свет наполнял кабинет Сиско едва уловимой дымкой.
— Спасибо, капитан, — произнес Ворф и шагнул к столу.
Ему потребовалось сделать всего два шага, чтобы преодолеть расстояние в три метра. Затем Ворф остановился и застыл по стойке смирно: плечи расправлены, руки прижаты к бокам, подбородок поднят. Все как положено. Иначе и быть не могло: капитан Сиско заслуживал того, чтобы командор Ворф оказал ему должное воинское почтение…