— Прислугу и работников наберешь на месте, — размышлял Строганов. — С бойцами туговато, согласен. Но три десятка человек могу дать. А личники у тебя есть, к Балакиревым обратись, там есть несколько ушлых и преданных ребят. Маринке все легче будет, если рядом с нею знакомые люди.
В один из сентябрьских теплых дней улицы Турского огласил рев внедорожников. Запыленная колонна из шести бронированных чудовищ, покрытых камуфляжными разводами, ворвалась в городок, и распугивая куриц, беспечно бродящих по дороге, понеслась к особняку Строгановых. Владимир знал, что порядок в нем поддерживают всего несколько местных слуг, поэтому полдня потратил, чтобы осмотреть все хозяйство и принять доклад от управляющего — перешагнувшего пятидесятилетний порог седоусого мужчины с крупными чертами лица и тяжелым подбородком. Емельян Михайлович, как представился встретивший молодых Строгановых с хлебом-солью управляющий с группкой слуг, по мнению Владимира, ранее занимался не приглядом за хозяйскими домами, а вовсю развлекался на просторах империи, а то и в тайге душегубствовал. Очень от него несло специфическими знаниями, да и прислуга была вышколенной как в армейском подразделении.
С легким сердцем оставив Марину и большую часть бойцов устраиваться на новом месте, княжич рванул в центр Турского, где находилась администрация. Остановившись возле двухэтажного добротного купеческого дома из массивного серого камня с белоснежными портиками, держащими крышу над парадной лестницей, он дождался, когда охранник откроет дверь и выскочил наружу. С удовольствием размял ноги, разглядывая небольшую группу людей во главе с пожилым кряжистым седоусым мужчиной небольшого росточка и в добротном костюме-тройке, выглядевшим как настоящий купец из прошлых времен. Вероятно, это и был сам Травников.
Интуиция его не подвела. Иван Лукич, сам из потомственной купеческой семьи, служил верой и правдой князю Строганову еще с тех пор, когда Владимира на свете в помине не было, и конечно же знал о беде младшего княжича, поэтому при первой встрече скользнул взглядом по ногам.
Травников представил своих помощников и пригласил нового хозяина поселка в свой кабинет.
— Первым делом я хотел бы выяснить свою дальнейшую судьбу, Владимир Андреевич, — наместник дождался, когда княжич устроится в кресле, сразу взял быка за рога. — Остаюсь ли я управлять городом или отбываю в Тобольск? Мне Андрей Егорович на этот счет ничего не сказал, что довольно странно. Я в растерянности.
— А как вы сами хотели распорядиться своей судьбой, Иван Лукич? — с интересом посмотрел на него Владимир. Отец ему прямо сказал, как поступать в том или ином случае, поэтому было любопытно, что решит Травников.
— Меня здесь все устраивает, — осторожно произнес мужчина, присаживаясь на стул возле совещательного стола. — Дети уехали в Тобольск, а я и моя жена не ощущаем потребности менять образ жизни. Внуки каждое лето навещают, а что еще надо? Кругом тайга, полезный воздух, да и местный контингент не дает расслабиться. Здесь я себя чувствую молодым и нужным.
Травников усмехнулся в поседевшие усы и добавил:
— Впрочем, у вас уже есть ответ, а значит, мне осталось его выслушать.
— Отец понимает, насколько муторно и трудно вводить в систему обеспечения хозяйства новых людей, — Владимир откинулся на спинку кресла. — В городе еще хватает проблем, поэтому я прошу вас, Иван Лукич, и дальше руководить всеми процессами… если вы хотите этого. Как решите, так и будет.
— Останусь, — твердо произнес Травников. — Не хочу показаться хвастуном в ваших глазах, Владимир Андреевич, но за два десятка лет я настолько врос в эту систему, что боюсь отойти в сторону. Все же завалится.
— А преемники?
— Не нашел таковых до сих пор, увы. Не та молодежь нынче пошла. Не хватает ей… — наместник пощелкал пальцами, подбирая нужное слово. — Хваткости, что ли. Нет умения увидеть проблему изнутри, разложить на мелкие части… Простите, Владимир Андреевич, увлекся.
— Не страшно, — усмехнулся Строганов. — Отец так и описывал вас. Вам уже известно, что он отделил меня в младшую ветвь, и поселок Турский переходит в мое полное подчинение, становится вотчиной, как и прилегающие земли вместе с приисками и деревеньками. Здесь будут жить мои дети, а может, и внуки. Вы понимаете, что, оставаясь при службе, должны принести клятву верности моему Роду?
— Я так и понял молчание князя, — склонил голову наместник. — Готов вместе с супругой поклясться в верности тотчас же.