Мы вышли из парка. Я тоже накрыл капюшоном голову. Остановился. Поглядел на Халдеева.
— Внутрь пойдем вместе. Я тебе помогу с засадой. Такие мои условия. Если не нравится, уходи. Я тебя пойму. И ничего не скажу.
Халдеев слабо улыбнулся.
— Вот как, значит? Умеешь возвращать удары, каратист хренов. Ладно, пошли. Зайдем вместе.
Мы поймали такси. Халдеев прикрывал лицо. Хотя, если уже объявили розыск, бесполезно прятаться. Моя еврейская внешность выдавала нас с головой.
Ехали долго. На другой конец города. Иногда такси застревал в пробке. Таксист беззлобно ворчал. Поглядывал по сторонам.
Наконец, остановился на небольшой улочке. В хитросплетении двух и трехэтажных домов. Это какой-то старый квартал Токио. Многоэтажки здесь совсем редкость.
Халдеев передал мне деньги. Чтобы я расплатился. Мы вышли. Хлопнули дверцами. Такси быстро умчалось.
— Ну, который из них? — спросил я, снова натянув капюшон. — Который дом?
Халдеев пошел во двор по дорожке между домами.
— Я же не идиот, чтобы притащить нас прямиком к точке. Тут еще идти пять кварталов. Надо удостовериться, что за нами нет хвоста.
А, вот оно как. Ну ладно.
Мы вошли во дворик. Пересекли его через садик в центре. Вышли с другой стороны. Следующие несколько минут петляли по городу.
Халдеев шел спокойно. Ни разу не оглянулся. Поправил капюшон и пробормотал:
— Вроде все в порядке. Заходим.
Интересно, как узнал? Глаза на затылке, что ли?
Халдеев резко свернул в очередной двор. Подошел к трехэтажному деревянному дому. Открыл дверь подъезда и первым вошел внутрь. Уверенно, как к себе домой.
Мы поднялись по скрипучей лестнице. Номерков на дверях нет. Халдеев едва заметно колебался. Видимо, вспоминал ориентиры. Наконец, встал перед дверью.
— Вроде бы, никого нет, — тихо сказал он. — Обычно, если засада, кто-то контролирует перед подъездом. Или на крыше. Но я ничего не слышу.
А вот я слышал. Где-то кричала женщина. Ругалась на японском. В другой квартире плакал ребенок. Обычная жизнь со всеми обыденными переживаниями.
Халдеев взялся за ручку. Дверь запрета. Достал отмычки. Быстро и аккуратно вскрыл замок. Открыл дверь. Пригласил меня первым.
Ладно. Если засада, хоть задержу врагов. Хотя, они наверняка бросятся со всех сторон.
Темный коридорчик. Я включил свет. Минимализм во всей красе. У стены подставка для обуви. И вешалка. Картина с иероглифами. Черно-белая фотография горного пейзажа.
Я пошел по коридору. За поворотом небольшая кухня. Дверь в комнату. Открыл ее. Это гостиная, совмещенная со спальней. Шкаф с книгами, стол со стульями, кровать. Еще фотографии. Внутри никого нет.
— Фух, значит, зря я тебя сюда притащил, — сказал сзади Халдеев. Он выключил свет в коридоре, зажженный мной. Чтобы не обнаружить нас. — Сейчас, дай посмотрю.
Он осторожно прошел в комнату. Я остался на пороге. На улице уже стемнело. В комнате полумрак.
Халдеев ходил по комнате. Все осматривал, обнюхивал, словно пес. Бормотал под нос. Подошел к столу. Осмотрел. Полистал бумаги.
Затем подошел к шкафу. Открыл дверцы, начал осматривать книги. Вытаскивал одну за другой, перетряхивал. Методично и быстро.
Наконец, из одной книги выпал белый прямоугольник. Халдеев подхватил конверт с пола. Сунул в карман.
Осмотрел книгу дальше. Потом другую. И так до конца. Пока не проверил все.
— Ну все, — сказал он. — Это то, что нужно. Мы сделали это. Теперь пошли отсюда.
Во дворе затарахтел мотор. Мелькнули фары. Хлопнули дверцы, послышались голоса. Очень много.
Халдеев метнулся к окну. Быстро глянул.
— Полиция, — прохрипел он. — Уходим. Это за нами.
Мы выскочили из квартиры. Вниз уже нельзя. Там слышались голоса. И топот ботинок по ступенькам. Дом наполнился шумом и криками.
Надо вверх. Может, через чердак? Халдеев аккуратно закрыл дверь квартиры, которую мы обчистили. Запереть не успел. И рванул вверх. Только быстро и осторожно. Почти бесшумно.
Я побежал следом. Старался тише, но проклятые ступеньки все равно скрипели. Мы взбежали наверх. Чердака не оказалось. Ловушка. Тупик.
— Взломаем дверь? — спросил я, тяжело дыша. — Пробьемся силой?
Халдеев посмотрел вниз. Застонал от разочарования. Повернулся ко мне. Снова подскочил. Сунул руку в карман, достал конверт, отдал мне.
— Срочно уезжаете из страны, — прошептал он. — Доставь этот пакет нашим в Москве. В посольство нельзя. Его могут слить. Сваливайте быстро. Только придумай, как уйти незаметно. Как спрятать этот пакет. Я отвлеку их. Они ведь ищут только меня. О том, что ты здесь, не знают. Надеюсь. Видимо, это место Мигунов сдал. Они из него вытащили сведения. Гена ведь запомнил содержание записки от нашего контакта.