А кто я на самом деле?.. Чуть больше года назад я ступил на Путь культивации. Изменился ли я? Конечно. Стал намного жёстче, когда узнал, насколько суров этот мир. С какими бы монстрами я ни сражался, самыми опасными из них оказывались люди.
Правда, я всё так же скучаю по родителям. Даже не знаю, смогу ли вернуться и сообщить об утрате Лин. Одно я знаю точно, я обязательно отомщу за тебя, сестрёнка.
Мы выходим на пристань на окраине Хукоу. Забираемся в дальний уголок, который показывает мне спутница. Эта часть перекрыта, и лодок здесь не имеется. Место выглядит ветхим. Доски прогнили и скрипят под ногами, так что приходится пробираться осторожно. Мы устраиваемся на краю одного из причалов, свесив ноги к воде.
— Рен, — Наоки касается моей руки, но, раскрасневшись, тут же её отдёргивает. — Может, всё же передумаешь? Даже если ищут именно тебя, секта сможет защитить. Ты слишком много сделал для нас и всей долины.
— Я бы хотел остаться… — почти говорю «с тобой», — здесь, но не могу. Я поклялся. Возможно, когда-нибудь вернусь, — вздыхаю с лёгкой горечью. — Однако мой Путь не заканчивается здесь. По крайней мере, не сейчас. Ты уже многое узнала обо мне и должна понимать это лучше других.
Время за беседой пролетает незаметно. Ночное небо затягивают тучи. Когда рядом Наоки, я ощущаю лёгкость и радость. Она стала близка мне, но пока не поздно, надо двигаться дальше, иначе я не смогу уйти. И, что ещё хуже, подвергну опасности тех, кто мне дорог.
Девушка поворачивается и смотрит на меня с грустью.
— Пообещай, что я увижу тебя вновь, — вздыхает моя бывшая наставница и самый близкий друг.
Вместо ответа я притягиваю Наоки к себе и осторожно обнимаю, вдыхая едва уловимый аромат её волос. Она прижимается ко мне, но объятие выходит скованным, будто мы оба боимся переступить невидимую черту.
Время замирает. В этот миг существуем только мы вдвоём — посреди безмолвной ночи, на краю старого причала, где плещется чёрная вода. Я смотрю в глаза Наоки и вижу в них отражение собственных чувств — смесь нежности, тоски и горечи неизбежного расставания.
Медленно, будто во сне, она тянется ко мне и касается моей щеки кончиками пальцев. Я перехватываю её руку и прижимаю к своим губам, целуя тонкое запястье. Этот жест говорит куда больше, чем любые слова.
— Обещаю.
Если останусь жив, я вернусь.
Где-то вдалеке раздаются голоса, и наше хрупкое уединение разбивается вдребезги. Наоки отстраняется, разрывая объятия.
— Иди, — выдыхает она, пряча глаза. — Иди, пока я не передумала тебя отпускать.
Собрав всю решимость, я разворачиваюсь и покидаю причал.
Ухожу прямо в ночь, слыша лишь отзвуки собственного сердца и плеск воды. Ухожу навстречу судьбе, оставляя позади частичку себя.
Я бы заглянул ещё к Янису поболтать о слухах. Однако становится слишком опасно. Не только для меня, но и для секты. Если узнают, что я причастен к случившемуся здесь, кто знает, как поведут себя гончие императора.
Найдя укромное место, достаю маяк от убежища Феррона и активирую, влив в него Ки. Меня забирает тьма, и через несколько мгновений я уже стою в комнате с трёхмерной картой. Опускаю артефакт на край стола, и тот начинает обновляться прямо на глазах.
— Учитель, я дома, — произношу вслух, но ученик Аранга не торопится меня встречать.
Найти его несложно — он всё так же трудится в алхимической лаборатории.
— Вижу, в этот раз ты правильно понял мои слова, — он поворачивается ко мне с улыбкой. — Ты стал сильнее.
— Рад видеть вас, учитель. Вы всё ещё занимаетесь духовными сферами? — с интересом я смотрю на алхимический стол.
Он изменился. Стал ещё сложнее. Прибавились новые стеклянные трубки, горелки и непонятные колбы. Теперь на столе имеется сразу несколько захватов.
— Не только ими. Пока тебя не было, я не сидел без дела, — Феррон выглядит довольным.
Он поворачивается и идёт к выходу.
— Пойдём, покажу тебе кое-что, — хитро улыбается учитель.
Мы выходим из пагоды на тренировочный полигон, где я провёл немало времени. Феррон указывает на стол, с помощью которого я когда-то выбирал сложность боёв.
— Попробуй, не стесняйся.
Я смотрю на фигуры и доску, но там ничего не изменилось. Выбираю одну из них. Через миг на арене одна из плит проваливается, и вскоре выстреливает новым бойцом. Уже по его приближению я понимаю, что каменный истукан стал гораздо сильнее.
— Продемонстрируй, чему ты научился, — Феррон приглашает меня жестом на арену.
Я и сам хочу размяться. В долине стало спокойно после возрождения секты Водного Дракона, а тренировочные бои не дают развернуться во всю мощь. С каменными истуканами я могу себя не сдерживать.