— Куда отправимся? — оборвал Тимони собственные размышления.
— Лучше решить это… в другом месте, — Каталин мгновенно стала серьезной.
— Сначала завтрак, — поддержала Лайли.
Марафел протянул ей глиняную кружку с молоком:
— Голод — плохой спутник в пути…
***
После завтрака они решили осмотреть город, поискать подходящее уединенное место. Никто из них не придал значения тому, как подозрительно смотрел на них мальчишка.
Он проскользнул за ними к конюшне и слышал, как Каталин расспрашивала недовольных лошадей, не хотят ли они на прогулку. Не обратил внимание на окликнувшую его Аллению и старался быть как можно незаметнее.
Однако когда он попытался подобраться ближе, чтобы получше разобрать голоса, Каталин заметила его.
— Никто не обратил внимания, что за нами следует тот мальчишка из таверны? — спросила она остальных.
— Действительно, — кивнул Марафел. — Он уже трижды попался мне на глаза.
— Стоит ли обращать на него внимание? — отмахнулся Тимони. — Найти подходящее место важнее, не так ли?
Они как раз шли по узкой улице, где высокие заборы скрывали окна домов. Крыши сбегались друг к другу, и казалось, что солнцу не по силам разогнать сумрачность, окутавшую каждое строение. Постепенно улица вывела путешественников к небольшой площади, где стояло множество столов. Кое-где и прямо на земле, на расстеленной ткани, лежали овощи, фрукты даже пироги или одежда. Между столами прохаживались горожане, шумели, ругались и смеялись.
— Куда это мы попали? — шепотом осведомилась Каталин.
Тимони внимательно прислушивался, а Марафел оглядывался по сторонам. Лайли же тихо ответила:
— Они здесь меняют тинги на какие-нибудь вещи или еду.
— Платят, — вспомнил слово Марафел.
— Эй, купите у меня яблочек! — откуда-то вынырнула симпатичная девушка с корзиной свежих румяных яблок. — Видно, вы при тингах! Так купите!
Каталин мило улыбнулась, скрывая растерянность, но тут же услышала нужное слово от мужчины, который разговаривал с мальчишкой, предлагавшим пучки душистой зелени.
— А сколько ты просишь?
— Всего-то один тинг за яблоко! — девушка опустила глаза, и щеки ее чуть порозовели.
— Хорошо, — согласилась Каталин, ни о чем не задумавшись. Она достала четыре тинга, чуть отвернувшись от девушки — вспомнила предупреждение Нака.
— Благодарствую! — разулыбалась девушка, протягивая Каталин четыре яблока. — Вы, наверное, здесь недавно? Обязательно зайдите в святилище Богини Андреас Сильной! Да падет на вас ее благословение.
Она легко развернулась и двинулась дальше, выкрикивая, что у нее самые вкусные яблоки на рынке.
— Значит, это рынок. Мы только что купили яблоки. Чтобы узнать, сколько тингов отдать, нужно спросить «сколько просят», — подытожила Лайли.
— Или спросить цену, — добавил Тимони. — Слышал и такой вариант.
— А что такое святилище? Кто такая Богиня Андреас Сильная? — Каталин вздохнула. — Может, стоит узнать?
— Давайте пройдем по… рынку, — предложил Марафел, намеренно повторяя новое слово, чтобы лучше запомнилось. — Похоже, здесь можно многое узнать.
Каталин протянула Тимони мешочек с тингами:
— Боюсь, у меня его просто отнимут, — и кивнула в сторону. Там как раз какую-то девчонку поймали за руку в тот самый момент, когда она пыталась отвязать кошелек от чужого пояса.
Несмотря на толпу, и на рынке мальчишка из таверны не отставал. Он даже не взглянул на маленькую воровку, хотя на расправу с ней собрались посмотреть многие горожане. Он спешил за путешественниками, хотя Каталин ускорила шаг, пытаясь оторваться от него.
Святилище стояло как раз за рынком. По сравнению с остальными домами, оно выглядело очень изящным. Невысокое, но с большими окнами, оно вмещало много света.
Двери были распахнуты, так что путешественники решили войти.
В пустом зале не было ни души. В центре стояла высокая статуя, изображавшая закованную в доспехи женщину с мечом в руках, выражение лица которой сочетало грусть и строгость. Марафел с удивлением отметил, что эта статуя выполнена на редкость хорошо по сравнению со всем тем, что он уже успел увидеть в городке.
— Значит, это и есть Богиня? — сказала Лайли. Никто больше не проронил ни слова.
В святилище заглянул мужчина. Покосившись на четверых, он быстро прошел к статуе и опустился перед ней на колени, склонив голову. Кажется, он начал шептать себе под нос.
— Что он делает? — удивился Марафел.
Мужчина поднял голову и долгим взглядом окинул лицо Богини, потом спешно поднялся, поклонился статуе и покинул зал. Путешественники последовали за ним, теряясь в догадках.
— Ведьмы смогли зайти в святилище, — изумленно прошептал мальчик, прячась в тени, пока четверо шли прочь. — Неужели они настолько сильны? Я должен… я… Нужно спасти город от них!
***
Они долго бродили по селению, но никак не могли отыскать подходящего места, где можно было бы не привлекать настороженные взгляды. Стараясь держаться со всеми доброжелательно, они очень скоро столкнулись с непониманием — окружающие странно реагировали на открытую улыбку, в глазах их проскальзывало неодобрение, а часто — и страх. А еще встречалось немало людей с обезображенными морщинами лицами. Наконец Лайли дрогнувшим голосом произнесла:
— Кажется, я поняла, это… возраст! Так на их лицах и телах отпечатывается опыт.
— Отчего столь… безобразно? — Каталин с трудом отвела глаза от дрожащей сухонькой старушки, что застыла на скамейке у дома. Глаза старушки были затуманены близостью смерти.
— Нам невозможно этого постигнуть, — Марафел сжал ладонь Каталин, чтобы отвлечь ее. — Это другой мир. Ничуть не похож на наш. Не нам разгадывать его загадки.
— Мы многого не знаем, — задумчиво добавил Тимони. – Загадки! Они повсюду.
Они переговаривались очень тихо — мальчик, неотрывно следовавший за ними, не мог их услышать.
Тимони оглядел улицу и поморщился, бесцельно бродить ему уже надоело.
— Пора найти нужное место. Может, стоило бы совсем уйти из города.
— Ты действительно так считаешь? — Лайли нахмурилась. — Справедливо, там нам вряд ли помешают. Особенно если мы отойдем достаточно далеко.
— Сможешь поставить магическую защиту от их любопытных глаз? — ухмыльнулся Тимони, поворачиваясь к мальчишке спиной.
Тот улучил момент и подобрался совсем близко.
— Поостерегся бы ты так говорить, — Каталин посмотрела на Тимони с осуждением. — Нак предупреждал нас.
— Возможно, он просто не знает всего, — пожал плечами Тимони. — Кто их богиня? Не магичка ли? Магия и здесь управляет всем! Разве ты не видишь, Лайли?
— Тимони, ты в своем уме? — Лайли поправила волосы и тут же заметила мальчишку. — Нам надо уходить! — она схватила Каталин за руку. — Быстрее.
Но они не успели.
Мальчишка швырнул им под ноги мешочек с ведьмиными слезами и выкрикнул изо всех сил:
— Смотрите! Это ведьмы! Они ведьмы!
Толпа собралась в один миг. Высокий человек в темной одежде протолкался сквозь плотные ряды и отодвинул мальчишку в сторону. Взгляд его вскользь прошелся по лицам четверых.
— Ведьмы? Серьезное обвинение! Откуда тебе знать об этом, малыш? – спросил он, и голос казался обманчиво мягким, но за этим скрывалось что-то жуткое, острое, слишком неприятное.
Мальчишка вытянул руку и принялся загибать пальцы:
— Они обсуждали магический обряд! Хулили богиню! Поминали темное существо! — глаза мальчишки лихорадочно блестели. — Они приехали на лошадях без узды! А еще с ними было это! — и он указал на мешочек с ведьмиными слезами.
Толпа ахнула.
Четверо переглянулись. Мальчишка говорил правду: они обсуждали предстоящий обряд, звали богиню — магичкой, а Нак несомненно черного цвета. Лошади их действительно были не взнузданы. Отрицать было бы странно. Тут Каталин взглянула на цветы, поникшие из-за того, что мальчишка целый день таскал их за пазухой, на лепестки, перепачкавшиеся от грубого обращения в земле, и, не удержав сочувствия, подняла их из пыли.