Ответа не последовало, но кто-то опустил ладони ей на плечи, нащупывая небольшие застежки. Айкен затаила дыхание от ужаса — ладони были жесткими, а пальцы грубыми, совсем не такими, как пухлые руки Мирки. Донесся до ноздрей и слабый запах спиртного. К тому же стоящий позади явно был на две головы выше.
Мгновенным движением Айкен отпрянула от незнакомца. Свет огарка позволил ей узнать того мужчину, что смотрел на нее, того, кто разговаривал с хозяином. Заметив ее растерянность, мужчина усмехнулся и расслабленно прислонился плечом к стене.
— Тебе не убежать! — ответил он на невысказанный вопрос. — Лучше продолжи то, чем занималась, или позволь мне тебе помочь. Кричать бессмысленно, а сопротивление мне даже понравится.
Айкен мгновенно все поняла. Хозяин продал ее этому человеку. На всю ночь она будет полностью в его распоряжении, и никто не придет ей на помощь, и никому нет дела до ее желаний и чувств.
— Чего ты хочешь? — прошептала она, радуясь только тому, что голос еще не отказался слушаться.
— Не совсем того, о чем думает хозяин, — фыркнул незнакомец. — Не стоит торопиться, ты все узнаешь в свое время.
Айкен нервно огляделась, слова незнакомца ей не нравились. Но в комнате, как назло, не было ничего, что стало бы ей надежной защитой.
— Танцуй, — приказал незнакомец. — Хочу видеть, как ты танцуешь.
========== Часть 21 ==========
На город опускалась ночь, и дождь превратился в назойливую морось. Гроза ушла, оставив лишь темные тучи. Далеко-далеко прорычал последний раз гром.
Разбрызгивая лужи, по улицам, затихшим из-за непогоды, мчались двое всадников. Мокрые плащи тяжело хлопали по спинам лошадей.
Тимони указывал путь — перед его глазами все еще стояла карта Ландоэн. В душе его царило смятение, в ней боролись Тьма и Свет, и даже непрошеное воспоминание развернуло крылья.
Тимони не хотел повторения безобразной сцены с костром, он не желал кому-нибудь смерти… Кроме одного-единственного мага этого мира! И жажда отомстить ему боролась с желанием сохранить свет и гармонию.
Марафел видел, что происходит нечто странное, однако не знал, как может помочь. Он всей душой готовы был поверить, что Тимони можно спасти, и в то же время сознавал, что если они не сумеют спасти Айкен, то его окончательно охватит Тьма.
Спасти? Уверенность, что ее необходимо спасти, крепла в нем с каждой секундой, хотя, казалось бы, ей неоткуда было взяться. Айкен ушла сама, никто не принуждал ее, но отчего же тогда все внутри кричало о том, что они должны успеть, успеть, успеть?.. Куда?
Когда показался тот самый дом, уже не прозрачный, а настоящий, сложенный из бревен, Тимони спрыгнул с Лаон и мягко погладил ее. Двери распахнулись, выпустив несколько мужчин, и те нетвердой походкой двинулись прочь.
Марафел спешился и подошел к Тимони.
— Она там, — тут же произнес он. — Я чувствую. Но с ней… что-то не так.
Он рванул дверь трактира.
***
Девушки отправились в путь лишь после того, как Лайли отдала тело умершей ветрам. Сложное заклинание требовало немало времени и сил, поэтому, когда она закончила, солнце почти коснулось горизонта.
Лодка шла вдоль берега медленно, но Лайли не хотелось ее подгонять. Она размышляла над словами Каталин и так погрузилась в собственные мысли, что встрепенулась, только услышав вскрик. Обернувшись к берегу, она и сама на сдержала восклицания.
Перед ними раскинулся небольшой грязный поселок, в центре которого, на вытоптанной множеством ног площади возвышался помост, чтобы всем собравшимся здесь было отлично видно, как разгорается костер. Привязанные к столбу спиной к спине там стояли двое мужчин.
Алый закатный свет красил все вокруг кровью — речные струи и одежду собравшихся, дорожную пыль и кроны деревьев, соломенные крыши домиков и старые рыболовные сети на плетнях, отчего зрелище становилось еще более зловещим.
Лайли не выдержала и вскинула ладони, направив остатки сил на пламя, уже подобравшееся достаточно близко к приговоренным. Она прекрасно понимала, что магического запаса не хватит надолго, но крик рвался из груди сам собой:
— Я не позволю убить их! Не позволю!
Серебряный свет магии дождем пролился на языки огня, и толпа ахнула. Упрямый костер, подпитанный маслом, тут же погас. Несколько человек развернулись к реке и увидели, как Лайли развела ладони в стороны, пока ее губы беззвучно шевелились. В тот же момент с несчастных упали веревки.
В толпе росло возмущение, кое-кто даже схватился за камни, но стоило запустить несколько булыжников в сторону лодки, как те рассыпались пылью в паре шагов от нее. Каталин поняла, что они ударились о магический щит.
— Ты еще кто такая? — раздался крик из глубин толпы.
— Я пришла, чтобы остановить безумство, — Лайли опустила руки, встряхнув кистями, чтобы восстановить их чувствительность. Щит оставался на месте — Каталин ощущала его.
— Мы не станем жить рядом с колдунами! — возмутилось несколько голосов сразу.
— Среди вас нет ни одного колдуна, — насмешливо ответила на это Лайли. — Даже та девушка, которую вы едва не растерзали, а потом бросили на песке — не колдунья, не ведьма. А эти двое? Да не вы, не они и понятия не имеете, что такое настоящая сила. Ну так смотрите же!
— Лайли, — Каталин взволнованно взглянула на нее. — Перестань, пожалуйста!
Но та будто и не слышала. Легко спрыгнув на берег, она вычертила в воздухе прямо перед собой нечто непонятное. Люди недоверчиво забормотали, но тут же замолкли: в небе над рекой раскинулся прекрасный город. Бейби Нак — узнала Каталин.
Зеленые парки, белые стены. Статуи и фонтаны, смеющиеся дети… Город жил, город дышал покоем и счастьем, позволяя смотреть на себя словно через окно. Магия Лайли то показывала разноцветные крыши с высоты птичьего полета, а то стремительно приближалась к улыбающимся жителям, позволяя рассмотреть яркие платья, цветы в волосах, сияющие глаза.
Вот стая птиц вспорхнула из-под ног маленькой девочки, вот над городской клумбой поднялись мотыльки, вот пристань, и парусник отходит от нее с величавой плавностью.
Когда Лайли остановилась, совсем обессилев, и оглянулась на тех, кто не так давно жаждал смерти колдунов, небеса потемнели, а от заката осталась лишь тусклая блекло-желтая полоска.
Люди позади нее стояли на коленях. Они не скрывали слез, сложили молитвенно руки. В тишине только один — совсем седой уже старик — произнес:
— Она пришла! Андреас вернулась к нам!
— Кажется, они приняли тебя за богиню, — неуверенно прошептала Каталин. — Как думаешь, что это может значить?
Лайли пожала плечами — слишком устала, даже чтобы говорить. Ей не хватало сил даже удивиться, но отчего-то она была невероятно спокойна. Будто сама себе доказала, что в ее душе не осталось места Тьме.
***
Тимони вошел в трактир на удивление бесшумно, хотя Марафел боялся, что он забудет об осторожности. В зале было пусто и тихо, только несколько факелов еще догорали, не в силах разогнать сумрак. За стойкой никого не было.
Тимони уверенно кивнул, будто согласился сам с собой, и поспешно двинулся к лестнице. Марафел осторожно шел следом. Они оказались на верхних ступеньках, когда услышали приглушенный вскрик. Лицо Тимони мгновенно побелело, и он бросился к одной из дверей.
***
Айкен не удержала крика потому, что незнакомец вытащил нож. Пламя бросило золотой блик на лезвие, и тут же в глазах охотника отразилось безумие.
— Теперь… — начал он, не успел договорить: дверь резко распахнулась.
Айкен вжалась в стену, ожидая увидеть кого угодно и не надеясь на лучшее, но там стоял Тимони. Он огляделся и вошел, а на пальцах его загорелось синее пламя.
Незнакомец нахмурился.
— Ты еще кто?
— Я пришел за девушкой, — ответил Тимони очень спокойно, но его глаза горели яростью, и Айкен испугалась еще сильнее.
— Так я купил ее, — усмехнулся незнакомец, поигрывая ножом. — Стань в очередь.
— Мне все равно, что ты заплатил хозяину, — Тимони улыбнулся. — Я пришел за ней и заберу ее.