— Ниа Бейби Нак, здравствуй, — поприветствовала Каталин.
— Мне совестно, что я исчез, даже не успев как следует поблагодарить вас, — конь фыркнул. — Отчего так печальна Айкен?
— Она тоскует по Тимони, — ответила Каталин, Айкен пожала плечами.
— Тимони не вернуть, — Ниа Бейби Нак качнул головой. — Он слишком изменился, даже любовь не сумела бы позвать его назад. Знаешь ведь, Каталин, некоторые маги, по которым так истинно и бесконечно страдали любящие сердца, возвращались, чтобы беречь любовь, — он помолчал немного. — Викторей… — вспомнил он имя. — Это случилось так давно, что река времени унесла воспоминания, оставив лишь сухие наброски некогда красочных картин.
— Что же мне делать теперь? — Айкен вздохнула. — Боль не уходит по желанию.
— И ты не жаждешь ее отпустить, — он переступил с ноги на ногу, отвернулся. Белоснежный цветок жасмина упустил лепесток, и тот, плавно покачиваясь в воздухе, упал прямо на зеркало пруда. — Отпусти Тимони. Боль останется болью, но станет меньше тревожить. Научись улыбаться красоте мира вокруг. Она бесконечна, но изменчива. Взгляни, облетит цветок, но появятся другие, пожухнет трава — весной зазеленеет новая. В твоем сердце есть место для любви, и она будет истинная.
— Сколько можно твердить мне об этом! — Айкен сложила руки на груди. — С чего мне в это верить? Как мне предать его память, как?
— Предать? Зачем? — Ниа Бейби Нак удивился. — Разве я об этом говорил? Не предавать его, а вспомнить, что кроме прошлого есть и будущее. Цель и смысл твоей жизни разве умерли вместе с ним?
— Не знаю, — тихо ответила она.
Ниа Бейби Нак печально покачал головой и растворился в воздухе, словно туман под солнечными лучами.
— Отчего ты все время говоришь о предательстве? — Каталин взглянула в лицо Айкен, а та пожала плечами. — Я плохо знала Тимони, но грусть о нем мне знакома. Печально и Лайли, и Марафелу, но кто из нас решил остановиться на этом? Мы помним и живем ради него. Он подарил нам эту возможность.
— Ради него? — Айкен вздохнула. — Как это?
— Пока он в нашей памяти — он с нами, — объяснила Каталин. — Мы помним его живым, помним его смелость. Он с нами — в наших сердцах.
— Он остался с нами, — покачала головой Айкен. — Цветок, что сейчас подхвачен ветром, вчера дарил мне аромат, и я помню, каким он был вчера. Даже буря не отберет этого.
— Так и есть, — Каталин улыбнулась. — Попробуй жить, Айкен! Зачем убивать себя тоской?
— Прости, — Айкен на миг закрыла глаза. — Прости, мне еще нужно осмыслить это.
***
Следующим утром осенние тяжелые тучи уступили солнечным лучам, потеплело, хотя воздух остался сырым. Небо сияло чистейшей лазурью, такой яркой, какой она бывает лишь после осенних дождей.
Каталин и Марафел очень хотели снова увидеть Бэан, Лику и Ларо, Айкен было все равно, как именно путешествовать и куда отправляться, Лайли тоже не стала возражать им, потому, на рассвете распрощавшись с Наком и Ниа Бейби Наком, четверо отправились через парк к реке.
«Алая звезда» лениво покачивалась у пристани, на корабль почти никто не поднимался. Бэан скучала, опираясь локтями на борт. Она сразу узнала Каталин и Марафела.
— Здравствуйте, путешественники. А где же ваши доблестные кони? — обратилась она к ним.
— Решили остаться здесь, в Бейби Наке, — отозвалась Каталин. — Здравствуй, Бэан.
Эльфийка улыбнулась, кивнула Айкен и Лайли, когда Марафел представил их. Она сделала несколько шагов, и тяжелый плащ, окутывавший ее, чуть распахнулся. Тогда все заметили, что как изменилась ее фигура.
— Ты ждешь ребенка! — воскликнула Лайли. — Прекрасно!
— Да, — Бэан откинула со лба прядь волос, оглянулась на супруга, чем-то занятого на носу корабля. — Раздумываю, не стоит ли нам отдать корабль, чтобы осесть в каком-нибудь городе или выстроить домик на берегу реки… Но потом понимаю — сердце мое не сможет без «Алой звезды».
— Поэтому ребенок будет расти здесь, — улыбнулся Марафел. — Ему наверняка это понравится.
— Или ей, — добавила Лайли.
***
Когда корабль мягко качнуло, и он оторвался от пристани, неспешно распустил паруса и двинулся по реке, Айкен удивленно осмотрелась:
— А где же команда? Как он смог распустить паруса? Почему никто не следит, куда он плывет? Где рулевое колесо?
— «Алая звезда» нуждается лишь в том, кто будет дуть в раковину, выпевая приказы, — Марафел улыбнулся. — Это магия, Айкен. Вот для чего она служит.
— Снова магия, — она нервно вздохнула. — Говорящие кони, корабли бегут сами по себе. Вода нагревается сама собой прямо в доме, не нужно идти за ней к колодцу! В оранжереях тепло, но нет каминов и печей, а свет в ней дарят не свечи и факелы, а тысячи маленьких звезд. Все — магия…
— Разве плохо? — переспросила Лайли. — Что из этого противоречит гармонии мира?
— Ничто, — согласно кивнула Айкен. — Но я не могу никак понять, отчего же в моем мире к магии относятся, как ко злу?
— Потому что есть те, кто хочет оставаться выше других, — Каталин развела руками. — Я этого и сама не понимаю. Если ты выше, разве не больше у тебя ответственности?
Все замолчали.
Бэан подошла к ним совершенно бесшумно.
— Помнится, в прошлый раз вы обещали мне историю, — заметила она, улыбаясь. — Путешествие наше будет неспешным, когда сумерки и туман обнимут Северную Звезду, наш корабль пристанет к берегу, но сейчас ярко светит солнце.
— Историю? — Каталин вскинула голову. — Что же… Это трудно, потому что путешествие наше оказалось не таким уж веселым.
Ниа Бейби Нак просил никому не рассказывать, что им пришлось пережить, поэтому вопрос Бэан поставил их в тупик.
— Зато я могу рассказать сказку, — Айкен чуть отвернулась. — Сказку о том, как трудно отыскать истинную любовь.
— Трудно? — удивилась Бэан.
— Да, такая вот сказка, — Айкен виновато улыбнулась. — Давно, может быть, даже не в этом мире жила девушка…
Рассказ Айкен только поначалу казался вымыслом. Скоро Марафел понял, что она открывает собственные страдания, рассказывает о своих поисках, о жизни, которая у нее была. Рассказчицей она оказалась прекрасной, и вскоре все переживали за героиню, пытались подсказать ей, вздыхали и удивлялись.
Так время прошло незаметно.
— Стоя на пристани, девушка вдруг поняла, что корабль унесет ее наконец к тому, кто и станет ее истинной любовью, — закончила Айкен и замолчала. Сумерки вуалью укрыли ее лицо.
— И мы почти прибыли, — Бэан поднялась. — Благодарю за чудную сказку, таких мне не рассказывал никто.
— Ее диктовало сердце, — откликнулась Айкен.
Корабль мягко ткнулся в доски причала. Попрощавшись с Бэан, они некоторое время в нерешительности стояли на влажных камнях набережной. Космы серебряного тумана скользили от реки, мягкими облаками просачиваясь на улицы города.
— Эй! Так и знала, что встречу вас сегодня! — звонкий голос и перестук копыт разрушили тишину.
Тележку Лики теперь везли два статных коня.
— Куда девались пони? — удивилась Каталин.
— Вас так много! Мои пони не смогли бы везти вас. Ларо предложил попросить помощи у этой парочки.
— Садитесь, — важно кивнули оба коня.
***
В доме было тепло и пахло травами. Ларо встретил всех еще на крыльце, а теперь сидел за столом, чуть улыбаясь. Лайли прищурившись, заметила, что он мог бы развить магический дар, но эльф только отмахнулся, ответив: «Мне не до того».
Разговор не клеился, сколько Лика ни старалась, Каталин вообще отправилась спать, почувствовав огромную усталость, Марафел вспомнил давний кошмар, но пересказать его ни Лайли, ни Ларо не сумел, и это тяготило его. Только Айкен, казалось, не чувствовала, что повисшее молчание становится все тяжелее.
— Марафел, сыграй, я хочу танцевать, — внезапно сказала она.
Он послушно вытащил флейту, радуясь, что музыка поможет забыть о разговорах, однако мелодии, что приходили ему, звучали печально. Он уже испугался, что Айкен откажется, но она танцевала медленно, отрешившись от всего.