БРПЛ СН «Джулан–2» (ДЛ–2 «Великая волна», CSS–NX–10) предназначена для вооружения стратегических ПЛАРБ проекта «094», головная из которых предположительно уже строится. Проект БРПЛ ДЛ–2 базируется на проекте наземной ДФ–31, и обе эти ракеты будут иметь идентичные или близкие тактико–технические характеристики по основным параметрам: дальности (порядка 8000 км), точности, технической надежности, по системам наведения/корректировки траектории, по мощности ядерных боеголовок (моноблочный вариант — 250–650 килотонн; кассетный — по 3 ББ ИН, 90 килотонн каждый блок). Поданным зарубежных СМИ, в 2001 году ДЛ–2 впервые испытывалась на морском полигоне — отмечен испытательный запуск ракеты с морской платформы. На вооружение ДЛ–2 поступит не ранее 2007 года, т.е. одновременно с предполагаемым вводом в строй флота новой ПЛАРБ проекта «094».
Американские военные аналитики связывают создание в КНР межконтинентальных БРПЛ (ДЛ–2) и строительство атомных ракетных подлодок проекта «094» с принятием в середине 1990–х годов новой китайской военно–морской стратегии «передовых океанских рубежей обороны» («океанская китайская стена»), которые выдвинуты далеко вперед от берегов КНР. ПЛАРБ ВМС–НОАК, по расчетам китайских военных, должны повысить возможности стратегического сдерживания на глобальном уровне, а на случай возможной всеобщей ядерной войны играть роль ядерного стратегического резерва и при необходимости обеспечивать возможность для нанесения так называемого второго удара по агрессору.
Предположительно, общее количество ядерных боезарядов в арсенале Китая (по состоянию на 1999–2000 гг.) доходит до 600—700 единиц, в том числе стратегических ядерных — 200–300, оперативно–тактических и тактических — 400[283].
К этому необходимо добавить, что, по оценкам экспертов Пентагона, после 2015 года военный потенциал Китая сравняется с американским. В дальнейшем КНР опередит США в военном строительстве. Через 14 лет Китай будет иметь от 75 до 100 ядерных ракет дальнего радиуса действия.
Однако в ежегодном докладе о военном потенциале КНР, представленном на рассмотрение американскому Конгрессу в 2002 году, говорится, что Китай не имеет универсальной интегрированной национальной системы ПВО, а существующие средства ПВО наземного базирования могут обеспечить только защиту отдельных объектов. В настоящий момент Китай владеет лишь элементарной тактической объединенной системой ПВО IADS (integrated air–defense system), представленной мобильной тактической системой ПВО TADS (Tactical Air Defense System). Эффективная система ПВО IADS может быть развернута в Китае лишь к 2020 году. При этом китайские средства борьбы с крылатыми ракетами весьма ограниченны, в то время как средств ПРО ТВД АТВМ (anti–theatre ballistic missile) и противоракет ABM (anti–ballistic missile) вовсе не существует.
Все вышеизложенное свидетельствует о том, что на данный момент Китай обладает достаточным военным потенциалом для ведения крупномасштабной войны в Азиатско–Тихоокеанском регионе, с использованием не только обычных вооружений, но и ядерного оружия. То есть иначе говоря, НОАК способна противостоять вторжению на территорию КНР практически любой западной армии. Однако Китай беззащитен против массированной ядерной атаки. Те 20—50 межконтинентальных баллистических ракет ДФ–5 с дальностью стрельбы 13 тыс. км, которые способны поразить территорию США, могут быть легко нейтрализованы, если американцы развернут хотя бы на Аляске и западном побережье Соединенных Штатов систему противоракетной обороны. Если же они построят единую, эшелонированную систему ПРО в течение ближайших 10 лет, то у Китая в случае ядерного конфликта не будет никаких шансов поразить своими баллистическими ракетами американскую территорию.