Я обиженно замолчал. Меня ранило и бесило давление сыщика, но с другой стороны, что оставалось делать ему? Я решил вечером всё подробненько поведать Яне, может вдвоём удастся найти хоть какую-нибудь зацепку, ведущую к преступникам. Вдруг в прихожей произошло заметное оживление, в комнату вошёл мой новый охранник и доложил Бузакину, что прибыла группа следователей для беседы со мной. Сыщик пропустил «синих кафтанов» в комнату и удалился.
— Это Вы гражданин Ж…в? — спросили почти хором мои визитёры.
— Ага! Лежачий такой гражданин Ж…в, с кроватью и какашками в «утке», — начал ёрничать я.
— У нас к Вам есть несколько вопросов, — начал один из пришедших, очевидно самый уполномоченный из них.
— Так для задавания вопросов обычно требуется всего лишь один рот, зачем по трое ходить, в моём чистом жилище топтаться? — не унимался я. — Кстати, кто там я у вас процессуально, подозреваемый или свидетель пока? Дюже интересно!
— Вы свидетель, и к Вам есть вопросы.
— Ну валяйте, раз так! — согласился я.
В течение получаса эта группа дотошно терзала меня, расспрашивая обо всех мелочах, но я нутром чувствовал, что у них руки чешутся сделать виноватым именно меня. А пока они просто собирают материал для обдумывания и расставления ловушек. Как пить дать, переведут меня в разряд подозреваемого, неутешительно предполагал я. Надо было срочно с этим что-то делать, иначе перемелют жерновами своей правовой системы. Доказывай потом, что ты не индюк!
— Вы вот думаете наверняка, что все преступления как-то связаны со мной или вообще моих рук дело? — перебил я их поток вопросов.
— Допустим, — ответил один из прокурорских.
— Задумайтесь, какой нормальный бандит будет всё это совершать у себя в жилье? Я же вам объяснил, что чисто физически прикован к постели, стало быть совершить этого не мог. Или вы настаиваете, что главарь мафии, то бишь я, по причине болезней перенёс все свои чёрные делишки домой и всех соучастников «подтянул» сюда же?
— Вот это следствие и выяснит, — многозначительно заявил один из визитёров. — Кто участвовал, сколько человек и роли каждого вскроет. И Вашу причастность расследование установит в полной мере. Вот Вы рассказываете, что ничего противоправного не предпринимали, и вообще мерзости творили неизвестные люди. А между тем, посторонних никто, кроме Вас не видал ни входящими, ни убегающими. И уж если подходить совсем формально, то нож окровавленный нашли именно в Вашей постели и там наверняка будут отпечатки гражданина Ж. ва, то есть Ваши. К тому же кровь жертвы нашлась и непосредственно вблизи Вашего, так сказать, возлежания. Эти неоспоримые факты Вы предложите проигнорировать?
Я понял, что крышка мышеловки, где я нахожусь на данный момент, потихоньку начала прикрываться. И вновь проклял этого гада, вложившего мне нож в руку. Это существенно осложнило мою защиту. Ещё несколько подобных вопросов, и слуги закона вполне с чистой совестью поставят на мне клеймо подозреваемого, а может, и обвиняемого. Драгоценные минуты утекали, действовать надо было срочно, чуть ли не мозговой штурм провести. Но чем его проводить, если, простите, «черепушка» ещё не до конца выздоровела? И тут одна шальная, но спасительная мысль посетила мою голову.
— А вы проанализировали, например, как связано количество преступлений в округе с появлением меня в квартире? Это я, вернувшись из больницы, стал увеличивать вам статистику или просто преступления со всего города ко мне переместились? Об этой стороне дела, вы понятно, и не задумались? А ведь если количественного всплеска не произошло, это значит, что меня просто хотят сделать «козлом отпущения». И какой же я тогда вам асоциальный элемент? А то припёрлись, как Чудо-юдо трёхголовое, а подумать и порассуждать ни одна голова не удосужилась! — напал на них я.
Они скукожились и надолго замолчали. Исчез также весь их служебный пафос. Каждый из «синих кафтанов» уткнулся в свои бумажки, двое из троих застрочили чего-то на форменных бланках. От сердца отлегло, перевес остался на моей стороне. Этим пылесобирателям явно нечего было противопоставить моей логике. Впрочем, победа была пока только тактической, эти кафтаны вернутся в свою контору, поразмыслят активно, и придут, вероятнее всего опять ко мне, да с теми же текстами. Так и будут кружиться вокруг, как коршуны над добычей. Поэтому мне требовалось опередить их и к следующему визиту выстроить хоть какое-нибудь подобие алиби. Я подумал, что неплохо бы нанять адвоката. А заодно «плотно потрясти» моих коллег по работе, может, они хоть как-то проговорятся, я всё-таки верил, что не обошлось без их, пусть и опосредованного, участия. Зависть и конкуренция в наше время способны людей толкнуть на многое. От усиленных размышлений и пережитых стрессов опять вернулись головные боли. Прав был доктор, заверяя, что в больнице я быстрее поправлюсь. Моё выздоровление явно буксовало. А положение с каждым днём становилось всё незавиднее, в историю моей жизни добавлялись всё новые деяния, от которых мне ещё долго предстоит отмываться. Это бесило и грозило доконать меня окончательно, я начал уже подумывать, а не вызвать ли «шринка» на дом для беседы. В конце-концов, даже здоровые люди иногда по малозначительным проблемам норовят сходить на приём к психологу. В голове вновь забарабанили молоточки, и я забылся в тревожном сне.