— Хорошо, — кивнул Малко. — Мы попробуем устроить ему побег.
Глава 18
У Криса Джонса и Милтона Брабека вытянулись лица. Они знали, что означает решение Малко: им предстоит разыграть свои жизни в русскую рулетку. Почувствовав их нерешительность, Малко добавил:
— Как только пилот будет здесь, я объясню ему ситуацию. Думаю, он вполне может немного задержаться с вылетом. Нужно узнать, сможет ли он взять в свой «Чероки» пятого человека. В крайнем случае придется оставить Элиану.
— А «Геркулес»? — напомнил Крис Джонс. — Даже если мы вызволим полковника, это займет какое-то время. А если самолет улетит без нас? Что мы будем делать посреди пустыни с раненым на руках? Другой самолет так скоро не пришлют...
— Все верно, — согласился Малко, — но Эдди Кокс предусмотрительно дает нам некоторое время. Вот мы и используем его, чтобы попытаться освободить полковника.
— Я не знаю, в каком он состоянии, — вставил хирург. — Может быть, он вообще нетранспортабелен. В таком случае вы рискуете просто убить его.
— Если его оставить здесь, его так или иначе убьют, — возразил Малко. — Я не могу бросить его на произвол судьбы. Крис, как у нас с оружием?
— М-60 и две коробки лент, — ответил телохранитель, — еще «узи» и несколько гранат. С таким арсеналом не развоюешься.
— Мы и не собираемся воевать, — заметил Малко, — только обезвредить охрану. Доктор, как нам, по-вашему действовать?
Появилась Элиана с кофейником и чашками на подносе. Все сели за стол, и хирург начал подробно объяснять:
— Операционный блок находится на первом этаже, в глубине, справа от главного входа в больницу. Вход наверняка будет охраняться, к тому же его легко перекрыть — достаточно запереть решетку. Но вы можете проникнуть в хирургическое отделение через сад. Ограда там невысокая, и ее никто не охраняет. Вы обогнете здание и увидите дверь моего кабинета — на табличке стоит моя фамилия. В саду всегда много народу, на вас никто не обратит внимания. Если хотите, я могу дать вам белые халаты.
— Нет, — покачал головой Малко, — не надо, чтобы у вас были неприятности. А дальше?
— Из моего кабинета можно пройти в смотровую, а оттуда в операционный блок... Я думаю, охрана останется в приемном покое хирургического отделения, который выходит на другую сторону.
— Значит, — заключил Малко, — при известном везении мы сможем пройти в смотровую незамеченными?
— В принципе да.
Милтон Брабек в предвкушении стычки воспрянул духом.
— Не беспокойтесь, — заверил он, — мы в таких делах не новички.
Хирург бросил на Малко растерянный взгляд.
— Но потом вас будут искать по всему городу. Далеко вам не уйти, да еще с раненым...
— У нас есть план, — сказал Малко.
— Вы хотите укрыться в американском посольстве?
— Вроде того. Так согласны вы нам помочь?
— Иначе меня бы здесь не было, — просто ответил врач.
— Надеюсь, что я не зря вас предупредил и что у вас получится...
— Отчасти это будет зависеть от вас, — заметил Малко.
— Мы непременно должны подоспеть до операции. То есть до того, как вы поставите диагноз.
Хирург отпил глоток кофе и задумался.
— Я вижу только один выход, — сказал он наконец. — Элиана иногда помогает мне в больнице. Если она сможет пойти со мной, то потом вернется сюда, чтобы предупредить вас, как только привезут раненого.
Малко вопросительно посмотрел на ливанку.
— Идет, — кивнула она.
Побег полковника представлялся теперь вполне осуществимым. Пробило шесть. Через полчаса приедет пилот. Предстояло еще многое сделать. К Малко вновь вернулось все его хладнокровие. Судьба неожиданно дала ему шанс превратить позорный провал в достойное поражение. К тому же те, кто работает в ЦРУ, будут знать, что Фирма не бросает своих в беде.
— Когда Элиана вернется, — обратился Малко к хирургу, — наверное, ей нужно будет захватить лекарства, чтобы мы могли оказать полковнику первую помощь в дороге?
— Непременно, — подтвердил тот.
Наступила тишина, нарушаемая лишь хриплыми криками попугая в саду. Элиана достала белый халат и надела его на голое тело — кроме маленьких белых трусиков, на ней больше ничего не было. Половину пуговиц она оставила незастегнутыми и даже в роли медсестры так и дышала эротизмом.
— А Филипп? — спросила она. — Что вы ему скажете?
— Его я беру на себя, — ответил Малко.
Он крепко пожал хирургу руку, и тот ушел вместе с Элианой. В дверях ливанка обернулась и чмокнула губами, посылая Малко воздушный поцелуй. Когда они остались втроем, Крис Джонс шумно вздохнул:
— Черт возьми! Вам не кажется, что мы вляпаемся по уши в дерьмо? Когда мы будем драпать отсюда, половина армии будет у нас на хвосте. А если нам не дадут взлететь? И потом, мы никак не поместимся вшестером в «Чероки». Он слишком маленький.
— Потеснимся, — сказал Малко. — Если все пройдет, как задумано, исчезновение полковника из больницы заметят не сразу. Все будут думать, что его оперируют. Нам вполне хватит времени, чтобы добраться до аэропорта и улететь...
Оставшись один, Малко налил себе еще кофе. Подбадривая друзей, сам он отнюдь не строил иллюзий — их дерзкий план был очень и очень рискованным. Подобные операции требуют тщательной предварительной подготовки, на которую одного часа явно недостаточно. Импровизация всегда чревата осложнениями. Десятки мелких деталей могут ускользнуть от его внимания, и любая нестыковка обернется полной катастрофой. Будет поистине чудом, если они останутся живы и невредимы. Но Малко знал: если он покинет Уагадугу, даже не попытавшись спасти полковника Уэдраенго, то никогда больше не сможет смотреть на себя в зеркало, а это сильно осложнило бы ему жизнь...
Уже совсем рассвело. Тяжелые серые облака нависли над городом, грозя новым ливнем. Как будто и они хотели заставить Малко отказаться от своей затеи.
Молодой пилот Филипп явился точно в назначенный час, бодрый и свежевыбритый. Он удивленно вытаращил глаза, когда Малко открыл ему ворота, рискуя попасться на глаза любому прохожему.
— Элиана еще не встала?
— Встала, — ответил Малко, — но у нас кое-что изменилось.
На веранде Крис Джонс чистил и смазывал М-60. Щелкнув затвором, он заправил ленту. При виде пулемета пилот застыл, как вкопанный.
— Черт побери, что вы собираетесь делать?
— Доброе дело, — усмехнулся Малко.
Пока Филипп пил кофе, он изложил ему свой план, ничего не скрывая. Когда он умолк, наступило тягостное молчание. С проспекта в открытые окна врывался шум уличного движения. Пилот задумчиво почесал подбородок.
— В больнице у вас, может быть, и получится. Но вот самолет... Если Элиана полетит, то со мной и с вашим другом нас будет шестеро. Это перегрузка.
— Мы не можем оставить Элиану?
— Да, в крайнем случае, — замялся Филипп, — но она непременно хочет лететь...
Малко понял, что с его стороны было бы нехорошо отнимать у ребенка конфетку... И не стал настаивать.
— Другого самолета у вас нет?
— В рабочем состоянии нет. И этот-то дышит на ладан...
Шел безмолвный, но напряженный поединок характеров. Малко не мог бросить полковника. Пилот опустил голову и задумался; трое собеседников не сводили с него глаз. Наконец он нерешительно произнес:
— Вообще-то выход есть. Я оставлю груз, который должен был везти в Горум-Горум. Тогда самолет выдержит шестерых, но ни грамма больше. Только потом придется сделать еще рейс, если вы мне его оплатите...
— Конечно! — воскликнул Малко с огромным облегчением. — Сколько скажете...
— Когда вы будете готовы лететь?
Шум на улице стал уже невыносимым.
— Я думаю, мы задержимся самое большее на час-полтора, — ответил Малко. — Если дело затянется, улетим так. Лучше всего вам ждать нас прямо в аэропорту. Элиана знает, где ваш ангар?
— Конечно.