– Расскажи нам!
Брианна напряженно подалась вперед, зажав чашку в обеих ладонях.
– Ну Фиона, ну пожалуйста! Что за история?
Фиона, неожиданно оказавшись в центре всеобщего внимания, слегка этому удивилась, но добродушно пожала плечами.
– Да ничего особенного, история про одного из сторонников Красавчика принца Чарли. Когда они потерпели страшное поражение при Куллодене и многие погибли, кое-кому все же удалось спастись. Один человек, например, сбежал с поля и переплыл реку, но красные мундиры все равно пустились за ним в погоню. По пути ему встретилась церковь, он шмыгнул туда и воззвал о милосердии к священнику. Священник и прихожане сжалились над ним и обрядили прямо поверх мундира в пасторское облачение. Когда англичане нагрянули в храм, он вещал с кафедры и они не заметили, что у его ног с промокшей одежды натекла лужица. Красные мундиры решили, что ошиблись, и убрались восвояси. Тому малому удалось спастись, а прихожане потом рассказывали, что это была самая лучшая служба, которую им доводилось слышать!
Фиона рассмеялась от души, тогда как Брианна нахмурилась, а Роджер выглядел озадаченным.
– Это и был Серая Шляпа? – уточнил он. – А я думал…
– Да нет же! – заверила его девушка. – Это был не Серая Шляпа. Серая Шляпа – это еще один горец, уцелевший после Куллодена. Он вернулся в свое поместье, но поскольку англичане охотились за якобитами по всей горной Шотландии, ему пришлось скрываться в пещере на протяжении семи лет.
Услышав это, Брианна откинулась на стуле с громким вздохом облегчения:
– И арендаторы называли его даже между собой не иначе как Серой Шляпой, чтобы ненароком не выдать.
– Вы знаете эту историю? – удивилась Фиона. – Да, так оно и было.
– А твоя бабушка рассказывала, что случилось с ним после этого? – спросил Роджер.
– Ну конечно! – Глаза Фионы стали круглыми, как капли жженого сахара. – Это самая захватывающая часть истории. Понимаете, после Куллодена начался сильный голод, народ, изгнанный из своих домов посреди зимы, умирал с голоду в горных ущельях, мужчин расстреливали, хижины жгли. Арендаторам Серой Шляпы повезло больше, чем многим другим, но все равно наступил день, когда кончились все съестные припасы и в животе у них урчало с рассвета до заката – никакой дичи в лесу, никакого зерна в полях, и грудные дети умирали на руках своих матерей, у которых не было молока, чтобы их кормить.
Когда она произнесла эти слова, меня пробрало холодом. Перед внутренним взором предстали изможденные лица измученных голодом и холодом жителей Лаллиброха, людей, которых я знала и любила. Вместе с ужасом пришел и стыд: сама-то я не разделила их судьбу, а улизнула в безопасное будущее, к сытости и теплу. Это было сделано потому, что так хотел Джейми, но может ли желание одного человека служить оправданием поступков другого? Потом я посмотрела на склоненную рыжую головку Брианны, и боль в груди слегка отпустила. Она тоже пребывала все эти годы в безопасности, в тепле, сытости и любви – потому что я выполнила волю Джейми.
– И он придумал смелый план, этот Серая Шляпа, – продолжила Фиона, чье круглое личико по ходу рассказа прямо-таки засияло от воодушевления. – Представляете, сам велел одному из своих арендаторов пойти к англичанам и предложил выдать им лэрда. Дело в том, что среди сторонников принца он был не последним человеком и за его голову корона назначила солидное вознаграждение. Суть замысла была в том, чтобы арендатор выдал Серую Шляпу и получил деньги, которые позволят его близким и всем обитателями имения пережить тяжелые времена.
Моя рука с такой силой сжала изящную ручку чайной чашки, что она отломилась.
– Выдал? – простонала я хриплым голосом. – Они его повесили?
Фиона удивленно моргнула.
– Почему повесили? Вовсе нет. Бабушка рассказывала, что ему действительно грозили виселицей и отдали под суд за измену, но к тому времени казни уже закончились и Серую Шляпу просто упрятали в темницу. Зато золото пошло на доброе дело: помогло жителям его владений пережить голод, – бодро закончила она, очевидно рассматривая это как счастливый конец.
– Господи Иисусе, – выдохнул Роджер. Он осторожно поставил свою чашку и в оцепенении уставился куда-то в пространство. – В темницу!
– Ты говоришь так, будто это благо, – подала голос Брианна.
Уголки ее рта слегка опустились от огорчения, а повлажневшие глаза заблестели.
– Так оно и есть, – заявил Роджер, не замечая, что она расстроена. – Суть дела в том, что тюрем, в которых содержали обвиненных в государственной измене якобитов, было не так уж много и во всех велись официальные реестры узников. Неужели не понятно?