Джейми собрался с духом и набрал воздуху в грудь. Нужно было рискнуть. Недовольный ребенок уже обслюнявил ему всю руку и в любую минуту мог разразиться громким криком.
Шатаясь, он, взмокший, выбрался из шкафа и передал младенца матери. Дженни мигом вытащила грудь и прижала мальчика к ней, будто могла так спасти от всех возможных бед. Начавшийся было крик оборвался и сменился яростным чмоканьем. Джейми неожиданно так и сел на пол как подкошенный.
Маленький Джейми был так потрясен явлением дядюшки из шкафа, что застыл на полу с раскрытым ртом и выпученными глазами и лишь недоуменно смотрел то на мать, то на Джейми. Повитуха что-то быстро зашептала ему в ухо, присев рядом, однако заплаканный мальчик явно ничего не осознавал.
Когда по конскому топоту и командным крикам все поняли, что англичане покинули Лаллиброх, сытый Эуон уже спал на руках матери и довольно сопел. Джейми осторожно следил из окна, наблюдая за уходом врагов.
В комнате было тихо, слышалось лишь бульканье виски, которое наливала себе следующая особа, миссис Иннес. Маленький Джейми уселся рядом с Дженни, прижавшись к ее плечу. Та склонилась над младенцем и не поднимала лица, закрывшись своими черными волосами.
Джейми подошел к ней, тронул за плечо и испытал внезапное потрясение: казалось, мертвенный страх был для него чем-то обыденным, а тепло близкого человека — чуждым и странным.
— Я спрячусь в убежище священника, — тихо произнес он, — а когда наступит ночь, поднимусь на холм.
Дженни молча кивнула, так на него и не посмотрев. Джейми увидел, что в черных волосах виднелось куда больше седины.
— Наверное… лучше мне пока не появляться, — добавил он. — Пока все не утихнет.
Дженни вновь молча кивнула.
Глава 6
Искупление кровью
Джейми, как и сказал, потом не появлялся. Первые два месяца он вообще сидел в пещере и только иногда устраивал короткие ночные вылазки, чтобы добыть себе пищу охотой: с благословения короны патрули англичан, как и раньше, устраивали рейды из Комара по окрестностям. Днем они передвигались небольшими отрядами по восемь-десять человек, совали везде свои длинные носы, прибирали к рукам все, что плохо лежало, и изничтожали все, что не было им нужно.
Под холмом, где он прятался, испокон веков шла оленья тропа. Конечно, к пещере, из которой разило человечьим духом, мог сунуться только очень глупый олень, но при попутном ветре изгнанник, бывало, видел на тропе нескольких благородных оленей, а иногда находил неподалеку от входа в свое убежище свежий след.
Такие знаки казались ему полезными, так как показывали случайным путникам, что местность вокруг тропы безлюдна; впрочем, мало кто забирался в такую глушь.
Ветер дул от пещеры, и олени не ожидались. Джейми лежал возле лаза в пещеру, закамуфлированного утесником и рябиной. В хорошую погоду листва пропускала солнечный свет, которого хватало для чтения. Книг у Джейми было мало, однако кое-что Джаред умудрился тайком переправить ему из Франции вместе с подарками.
«Проливной дождь вынудил меня заняться другой работой, а именно проделать в моей новой загородке отверстие для слива воды, которая в противном случае затопила бы всю мою пещеру. Проведя там некоторое время и не дождавшись новых толчков землетрясения, я несколько успокоился, но для поддержания духа (в чем и вправду весьма нуждался) направился туда, где хранил свои скудные припасы, и выпил немного рому, что всегда делал экономно, ибо понимал: когда запас исчерпается, пополнить его будет нечем.
Дождь не прекращался всю ту ночь и большую часть следующего дня, так что высунуться наружу не представлялось возможным, однако благодаря обретенному спокойствию я смог предаться раздумьям…»[5]
Неожиданно зашумели листья, по странице пронеслась тень, и обострившимся чутьем Джейми мгновенно уловил, что ветер сменился, а неподалеку раздаются чьи-то голоса. Он моментально вскочил и, аккуратно спрятав книгу, схватил кинжал, подтянулся на выступе скалы и высунулся из незаметной снаружи щели, которую использовал как лаз.
На тропе внизу мелькали красные пятна и блестело что-то металлическое. «Вот черт!» — раздраженно подумал он. Случайно заплутавшего солдата он не особенно опасался: англичане были дурно одеты и плохо подготовлены для передвижения по бездорожью, даже по вересковой пустоши, что уж говорить о крутых холмах, целиком поросших ежевикой. Однако то, что патруль находится рядом, значило, что до темноты ему никак не выйти из пещеры — ни за водой, ни чтобы облегчиться. Машинально он покосился на кувшин: воды в нем оставалось на донышке.