— Понимаешь, Таня… Этот Мейер, основной держатель акций фирмы, с которой мы должны подписать соглашение…тот самый, от которого будет всё зависеть, он очень большой поклонник всего русского. «Разведка» доложила, что он и русский язык неплохо знает, и русскую классику читает чуть ли не в оригинале.
— И?
— А Илона Андреевна, если ты успела заметить, несмотря на довольно экзотическое имя, обладает ярко выраженной русской красотой.
— Ребров! — возмущённо заговорила Татьяна Юрьевна. Обычно спокойные глаза её начали сверкать за стёклами очков — Не собираешься же ты?!
— Именно, — кивнул Герман Леонидович.
Татьяна Юрьевна с минуту молча и изучающе смотрела на мужа прежде, чем заговорила вновь.
— Гера, неужели ты собрался подсунуть Илону этому Мейеру? — тот факт, что жена назвала шефа по имени, свидетельствовал о максимальной серьёзности ситуации.
— Вообще, Илона Андреевна полетит в качестве переводчика. У неё великолепный немецкий плюс французский. Она просто создана для того, чтобы отправиться на переговоры и подписание контракта в Швейцарию. Но если есть возможность усилить наши позиции, почему бы нет?
— А у Илоны ты разрешения спросишь? Мне думается, она совсем ещё невинная девушка. Она меньше года назад окончила университет, постоянно трудится, совершенствуется, глупостями не занимается.
— Я тебя умоляю, Таня! Как давно ты стала считать личную жизнь глупостью? И ты веришь в девственниц двадцати трёх лет? А ещё в какие сказки ты веришь, любовь моя? В тихом омуте черти водятся, и это не пустые слова, это народная мудрость.
— Ты так говоришь, Ребров, будто свечку держал!
— Нет, не держал. Но не отказался бы подержать, удостовериться, что этот бабник Мейер попался на удочку.
— Фу, какая грязь, Ребров! Надеюсь, Мейер мыслит не так прямолинейно и думает, прежде всего, головным мозгом, а уже потом всеми остальными органами. Хоть бы он не повёлся!
— Вот заодно и узнаем, чем он думает, — усмехнулся Герман Леонидович. — А ещё увидим, как себя поведёт эта скромница Илона Андреевна. Честь честью, знаешь ли, а «миллиардер из Швейцарии» — словосочетание магическое.
…Илона родилась и выросла в семье учителей: её мама, Лилия Владимировна, преподавала историю, а отец, Андрей Александрович, — английский язык. Помимо Илоны, в семье подрастали ещё две дочери: Катя, которой недавно исполнилось шестнадцать, и двенадцатилетняя Варя. Обе девочки учились в гимназии, в которой преподавали родители.
Илона пошла по стопам отца, связав свою жизнь с изучением иностранных языков. Однако основным языком она выбрала немецкий, а вторым — французский. Учёба в университете давалась Илоне легко, знания приходили словно из воздуха.
Татьяна Юрьевна была полностью права в отношении Илоны: времени на устройство личной жизни у девушки категорически не хватало. Да она и не стремилась к отношениям, зная, что они станут отнимать всё время и внимание. Целью Илоны (во всяком случае, в данный момент) было построение блестящей карьеры.
Помимо работы переводчика, Илона сотрудничала со столичными издательствами, хоть и жила в Белгороде, за семьсот километров от Москвы. В основном, Илона занималась переводами произведений художественной литературы, но иногда бралась и за сложные технические тексты.
На работу Илону пригласили, когда она ещё училась на пятом курсе и выходила на диплом. Прошла в фирме преддипломную практику, а с июня работала в организации постоянно.
Имя, которое казалось экзотическим её шефу, дал Илоне отец. Прадед Илоны со стороны отца был венгром, а его маму звали Илона. Так что Илону назвали в честь прапрабабушки, прабабушки отца. Однако внешность девушка унаследовала целиком и полностью от матери: Лилии Владимировне и её предкам Илона была обязана высокой, статной фигурой, спускающимися ниже поясницы густыми светлыми волосами, огромными карими глазами и правильными чертами лица.
Ещё во время учёбы в школе, а потом в университете, парни не давали прохода неприступной красавице, но её сердце до сих пор молчало. Именно эта холодноватость Илоны давала Татьяне Юрьевне надежду на то, что скрытые планы мужа не осуществятся. Рассказать Илоне о замыслах мужа, предупредить, Татьяна Юрьевна не могла. Она привыкла поддерживать супруга всегда и во всём.
В день отлёта непредсказуемая белгородская зима порадовала моросящим дождём и небольшим туманом. К счастью, вылеты не отменили и не задержали, тем более, ещё предстояла пересадка в Москве. К тому же, говорят, что дождь в день отъезда — хорошая примета.