Я кивнула, удивляясь, почему не подумала об этом сама. Родители и в самом деле регулярно получали такие приглашения, и посещали большинство подобных вечеров, если находились в это время в Лондоне.
— Пойти вам, конечно, стоит. Раз сам Маршалл пригласил, отказываться нельзя. Да и хорошая возможность завести полезные знакомства, — вдруг совершенно серьёзно сказал Патрик, и я удивлённо посмотрела на него. Он редко давал нам советы профессионального свойства. Патрик заметил мой взгляд, улыбнулся уголком губ и решительно объявил. — Тогда переходим к работе.
Эти слова произвели почти магическое действие — все одновременно сели прямее, лица стали серьёзными и сосредоточенными, как у студентов на экзамене, которых собрался экзаменовать строгий профессор. Шарлотта открыла ноутбук, а я с тоской подумала, что мне через десять минут предстоит признаться, что я не справилась со своей задачей.
— Значит, так, — Шарлотта поставила ноутбук перед Патриком, открыв там нужные фотографии. Нам она никаких фотоматериалов раздавать не стала, но в этом нужды не было, поскольку на эти камни мы сегодня насмотрелись достаточно, и расположение рун успело прочно врезаться в мою память. — Именно ради этих камней мы сегодня и ездили. Их всего семнадцать, они разного размера и расположены асимметрично, но центром композиции является именно этот плоский камень. Символы были только на нём.
— Старший футарк? — с интересом прокомментировал Патрик, который, как и я, с первого взгляда опознал письменность. — Любопытно.
— Насколько я могу судить, сами камни для нас ценности не представляют, — вмешался Мартин. — Они лежат там уже несколько сотен лет, и пусть лежат дальше. А надпись действительно необычная. По крайней мере, состав краски, которой её нанесли. По большей части, она состоит из сока марены красильной, который смешали с кровью. Замечу, с человеческой.
Мы с Шарлоттой брезгливо поморщились, Патрик и глазом не моргнул, а Алекс весь подался вперёд и азартно спросил:
— Тогда, может, здесь произошёл ритуал во славу Сатане?!
— Если бы это было посвящено Сатане, писали бы на латыни, а не использовали руны, — возразила я, и Алекс разочарованно вздохнул. Теперь всеобщее внимание было направлено на меня, и я поняла, что слово предоставляется мне. По-прежнему не испытывая никакого энтузиазма от мысли о собственном поражении, я в двух словах изложила свои выводы и вынужденно констатировала, что моих знаний недостаточно для расшифровки данного послания. Но, к моему удивлению, сильно разочарованным здесь никто не выглядел. Ну, от ребят я никакой сильной реакции и не ожидала, а вот Патрик казался скорее задумчивым, но никак не недовольным. Несколько секунд он, не отрываясь, смотрел на экран ноутбука, а потом снял очки и посмотрел снова, словно пытался что-то там разглядеть.
— И ни на какие известные древнегерманские корни это не похоже? — уточнил он, хотя это и так было понятно.
Я отрицательно покачала головой. Глава «Искателей» глубоко задумался, а Алекс внезапно спросил:
— Патрик, а чего ради ты нас вообще вытащил сегодня за город? Что именно тебе наобещали твои «источники», что ты нас всех поднял сегодня в пять утра? Эти несколько рун не выглядят такой уж ценной находкой.
— Никогда не знаешь, какая именно находка приведёт к великому открытию, — использовал Патрик свой любимый аргумент, который стал уже чем-то вроде жизненной позиции. — Иногда даже мелочь может иметь огромное значение…
Странное дело — я слышала эту фразу не в первый раз, но почему-то сейчас я Патрику не поверила. Нет, это явно не было обычным случаем, когда Патрик отправлял нас на исследование какой-то находки, которая могла и не иметь сверхъестественного контекста. Он никогда не посылал на место событий меня и никогда не поднимал нас в несусветную рань, хотя мы и работали с ним уже несколько лет. Конечно, всё когда-то бывает в первый раз… Но меня не желало покидать ощущение, что Патрик темнит. Почему-то сегодня утром он был абсолютно уверен, что эта надпись на камне имеет для нас, как учёных, первостепенное значение. Значит, «источники» заверили его именно в этом. Какие это могут быть источники?
«Хотя, — одёрнула я саму себя, — не всё ли равно? Мы с ребятами работаем — нам платят, и все в итоге довольны. А уж имеют эти руны отношение к магии, или не имеют — какая разница?»
Впрочем, с подобным мировоззрением непосредственно в штаб-квартире «Возрождённого Общества Искателей» следовало быть поосторожнее и уж точно не высказывать его никому вслух. Искатели — люди увлечённые, настоящие учёные. Они этим сверхъестественным живут…