Открытым ногам было холодно, а под светом фонаря я теперь могла разглядеть, что от моих колготок осталось одно воспоминание. Порезов на мне вроде бы не было, хотя синяки наверняка появятся и на колене, и на локте. Зябко обхватив себя руками, я упрямо зашагала вперёд. Идея была совершенно бессмысленной: уже сбоку от особняка никого не было, а позади него и вовсе должно быть пустынно, но я почему-то продолжала идти. В голове билась одна мысль: «Я должна найти остальных», и кажется, я просто была не способна мыслить адекватно.
За домом обнаружилось заднее крыльцо, совершенно пустое, и фонарь горел всего один. В моём сознании, на которое по-прежнему действовал впрыснутый в кровь адреналин, наконец-то отразилось понимание, что здесь мне делать нечего. Я развернулась было в обратном направлении, но тут дверь на крыльце хлопнула, и на пороге появилась женская фигура. Неестественно белый свет фонаря делал её похожей на мертвеца, но в ней всё равно можно было узнать Розмари. С несколькими порезами на бледном лице и открытых руках она становилась похожа на иллюстрацию к страшной сказке.
— Получается, мы были правы, — она прошлась взад-вперёд по широкому крыльцу. Голос её звучал жёстко. — Во всём.
Я прижалась к стене. Поскольку я стояла неподалёку от крыльца, я хорошо видела эту женщину, но сама оставалась в тени, и Розмари меня заметить не могла. В этот момент с неё словно слетела маска, и вместо абсолютного равнодушия ко всему на свете проступили решительность и сосредоточенность. Нескрываемые эмоции удивительным образом преобразили её лицо, сделали его живым и неожиданно красивым, и я внезапно осознала, что ей намного меньше сорока. Да что там — ей было лет тридцать максимум!
— Теперь надо действовать быстро, — согласился с ней второй голос, и к Розмари присоединился Майкл Фостер. После взрыва он смотрелся несколько менее безупречно, но по-прежнему производил сильное впечатление: волосы растрёпаны, а на щеке виднеется порез, из которого вполне может получиться интересный шрам. Как и Розмари, он выглядел встревоженным, но, в отличие от неё, его эти эмоции, наоборот, делали старше, и сейчас они казались ровесниками.
— Но как? — резко спросила она. — Вдвоём мы не справимся. Предлагаешь поставить в известность Совет? Сам знаешь, пока место Уильяма свободно, они будут грызться между собой, и пусть хоть конец света наступает!
— Знаю, — угрюмо сказал Майкл и встал рядом с ней. — Но, может, хоть в этот раз они прислушаются? Алан чуть не погиб. Возможно, это их слегка отрезвит.
Розмари медленно кивнула.
— Надо попробовать.
Воцарилось молчание. Она направилась было к дверям, и я решила, что разговор окончен, но вдруг Майкл негромко произнёс:
— Мы должны сообщить Джеймсу.
Розмари стремительно остановилась, прямая, как палка, и совершенно неподвижная.
— Нет, — выдохнула она.
— Роуз…
— Он не поможет! Майк, мы же знаем, что за этим стоят тёмные! Как мы можем довериться…
— Ты же не верила, что Джеймс к этому причастен, — напомнил тот.
— Не верила и до сих пор не верю! Но как мы можем ему доверять?! Учитывая, кем он стал?
Майкл болезненно поморщился, словно у него внезапно разболелись зубы.
— Можем немного подождать, — наконец сказал он. — Но не уверен, что в этом есть смысл. Роуз, займись тогда Советом. Проинформируй их.
— Хорошо, — коротко кивнула та. — А ты?
— А я займусь девицей, — отозвался тот.
— Ты ещё думаешь, что от этой фотографши может быть толк? — удивилась Розмари.
Он отрицательно покачал головой и неожиданно усмехнулся.
— Можешь себе представить, Роуз, я сильно просчитался. Знаешь, кто её подруга? Специалист по древним языкам. Вот с кого надо было начинать…
Я в немом изумлении вытаращилась на него и неловко переступила с ноги на ногу. Больное колено отдалось звоном во всём теле, и я тихо зашипела сквозь стиснутые зубы. Но к счастью, они меня не услышали. Вдалеке раздались полицейские сирены, и Майкл с Розмари повернулись на звук.
— Пойду-ка я посмотрю, как там Алан, — решила она, но Майкл вдруг поймал её за руку и развернул лицом к себе.
— Роуз, мы справимся со всем этим, — твёрдо пообещал он, глядя ей в глаза. — Даю тебе слово. Ты мне веришь?
Она улыбнулась — устало, но всё же искренне.
— Конечно, верю.
На секунду мне показалось, что Фостер сейчас её поцелует — с таким выражением нежности на лице он на неё смотрел. В этот момент я поняла, что у Шарлотты с самого начала не было ни шанса: весь вчерашний и сегодняшний флирт был обычной игрой и не шёл ни в какое сравнение с одним-единственным взглядом. Но затем они отстранились друг от друга и пошли к дверям. Розмари скрылась в доме, а Майкл внезапно остановился на пороге и резко повернул голову прямо в мою сторону, так что я испугалась, что он меня заметил. Но нет — какое-то время он буравил взглядом темноту, в которой пряталась я, а затем последовал за своей возлюбленной.