Веселость писателя настолько искренна, что не обращаешь внимание на какие-то нелепые ситуации вроде появления французского жандарма, который в романе “Кругосветное путешествие юного парижанина” собирается арестовать австралийских каннибалов и благодаря невольному каламбуру сам становится “табу” для них. На том же самом Австралийском континенте четверть века спустя сын Фрике встречает единственного людоеда, который учится в лицее Сен-Луи и говорит на латыни. “Когда дела плохи, всегда надо шутить”, — заявляет писатель. Сходство Буссенара с его персонажами настолько велико, что он рассказывает, как бы они поступили, если бы у них в руках оказалось перо. Тон легкий, искрящийся. Темп энергичный. Нечего и ждать большей искренности от писателя.
Иногда замечаешь, что Буссенар с навязчивой настойчивостью возвращается к описаниям убийств, крови и смерти. Он любит огнестрельное оружие, написал о нем книгу. Его рабочий кабинет увешан коллекцией такого оружия[85]. В “Кругосветном путешествии юного парижанина” он воспевает ружье “чокбор”. Нашего автора авантюрных романов невозможно упрекнуть в однообразии описываемых драк, он не скупится на трупы. Экстремальная ситуация является законом жанра, но что вызывает беспокойство, так это явная радость писателя, когда его герои переходят в рукопашную схватку. Прямо-таки слышишь, как он в восторге топочет ногами, получая удовольствие от хруста ломаемых костей. Рай разрушения, упоение битвой — вот что он предлагает читателю.
В романе “Под барабанный бой” писатель изображает поле битвы, “эту груду казненных людей”, где стоны раненых напоминают “стоны измученных детей”. А перед этим предается неистовству атаки, наслаждаясь звуками рожков и вдыхая запах пороха. В “Терроре в Македонии”, под предлогом изобличения жестокости турок, Буссенар живописует кровавую резню: “разлетевшиеся мозги, забрызгавшие мостовые, валяющиеся на них вязкой массой”. Детям выкалывают глаза, кромсают их тела на куски. Стариков разрубают пополам или сдирают с них живьем кожу…
Еще более сомнительным является странное влечение Буссенара к людоедам. О них он рассказывает в двух романах о кругосветных путешествиях Фрике. События происходят в Африке и Австралии. В лесах Конго существуют племена осиеба и ньям-ньям, для которых каннибализм — извращение, а ни в коем случае не необходимость. Австралийские людоеды еще более примитивны, и в “Сыне парижанина” Буссенар просто упивается, изображая одного такого сибаритствующего антропофага, жестокого и утонченного, возглавляющего шайку бандитов, который в промежутке между поездками на автомобиле наслаждается блюдом из себе подобных.
В “Приключениях маленького горбуна” юный герой попадает в Новую Гвинею, в племя папуасов-людоедов, которые откармливают детей, чтобы затем лакомиться их нежным мясом. Так же как Фрике в племени осиеба, Гектор и его сестра Лизетта вынуждены пройти через пытку откармливанием. Буссенар, по сути, утверждает, что те, кто предаются сему гнусному пристрастию, не становятся от этого менее цивилизованными. Подобные заявления вызывают добродетельное негодование. Но при этом не избавляют ли они нас от обманчивого головокружения, которое придает людоеду стойкую привлекательность в сказках?
Будучи патриотом, Буссенар мог бы сказать вместе с Фрике: “Когда я вижу развевающийся французский флаг, мое сердце бьется, я волнуюсь. Синий, белый и красный цвета производят на меня то же воздействие, что и духовой оркестр”. В “Кругосветном путешествии юного парижанина”, когда еще свежи воспоминания о войне 1870 г., писатель — бывший военный, раненный под Шампиньи, радуется, обнаружив у каннибалов “ненасытную прожорливость немцев”, но при этом порицает Фрике за то, что он “невежливо насмехается над пруссаком” в лице доктора Швейнфурта, так как этот знаменитый исследователь достоин уважения за смелые “публичные выступления” против бесчинств своих соотечественников во время французской кампании.
В том же произведении Буссенар неоднократно повторяет сцены осады Парижа, свидетелями которых он был: жаренная на сале крыса, захват прусского часового, кастрюля в кафе, пробитая пулей. В “Томе-Укротителе” он приветствует героя-добровольца, который, “как и многие другие, желает бороться до последнего вздоха и вербуется в батальоны Коммуны”.
85
Остатки этой коллекции сейчас находятся в музее Питивье, где они благоговейно хранятся в сундуках, а не выставляются в посвященной Буссенару витрине, чего, безусловно, заслуживают…