Нам показалось интересным обратить против врага его же собственное оружие. Этому человеку я просто хочу сказать как человек и гражданин, что я не понимаю и не хочу понимать: по какому праву вы нас оскорбляете? […]
Короче говоря, каков этот человек? Он избавлен от воинской повинности, ведь воинская повинность отрывает вас от семьи, от работы. Он регулярно берет с вас налоги, а сам даже не дает своей родине детей. Одним словом, если ваша деревня — это пчелиный рой, в котором неустанно трудятся трудолюбивые пчелы, то он — шершень, который живет в свое удовольствие, ничего не делая. […]
Умейте уклоняться от этих обременительных налогов, которые Церковь так ловко вытягивает из вас за рождение младенца, бракосочетание и смерть и против которых свободный рабочий восклицает: “Да здравствует Республика! Да здравствует свободомыслие!”»
Предлагаем вам самим представить, как поступил кюре, узнав, что господин Буссенар не только обвинил его в бесполезности, но и предложил соотечественникам требовать гражданских бракосочетаний и отменить крещение своих младенцев… Буссенар никогда не прекращал борьбы с теми, кого называл попами, и до конца своих дней не упускал случая уколоть служителей Церкви или разоблачить их злоупотребления.
Луи Буссенар был человеком прекрасного атлетического сложения, ростом почти в два метра[88]. Лицо его украшали борода и усы с приподнятыми кончиками. Спортивный, любящий упражнения и риск, он стал одним из первых завсегдатаев Французского Туринг-клуба (1894).
Писателя часто встречали на улицах его городка, иногда пешим, иногда на велосипеде, на тандеме (последней новинке того времени), иногда в забавном кабриолете, влекомом капризной маленькой лошадкой по кличке Гаспар. Часто, когда позволяла его литературная деятельность, он отправлялся на охоту, спортивную рыбалку или греблю.
Отдыхать он обычно приезжал в дом, принадлежавший еще его деду и отцу, затем ему самому, а потом окончательно переданный матери. На одной из колонн ограды этого дома, в глубине сада, в самом центре Экренна, 2 октября 1966 г. была открыта посвященная Луи Буссенару мемориальная доска.
Одевался он всегда элегантно и тщательно, хотя и не претендовал на роль «денди». Часто его видели экипированным для охоты: в забавной круглой шапочке с узкими полями, в костюме, немного напоминавшем охотничий наряд для сафари, в мягких болотных сапогах до середины бедра и со свистком, висящим на его бархатной блузе.
Не считая поездок в Экренн, куда он наведывается так часто, как только может отвлечься от литературных занятий, и в Париж, куда его регулярно призывают дела, своей постоянной резиденцией Буссенар выбрал зеленую долину Эссоны. Сначала он живет в Нанто, деревне по соседству с Малербом, в доме, и поныне расположенном возле городской площади[89]. В 1890 г. Буссенар переезжает оттуда[90] под Вилльтар, в утопающий в зелени «шале». Этот большой деревянный дом (сегодня отреставрированный и сохранивший свой былой вид) на долгое время станет для него мирным пристанищем. На расстоянии от дороги, неподалеку от лесистых холмов, где так прекрасно охотиться, «шале» расположен идеально, и на двенадцать последующих лет Буссенар сможет погрузиться здесь в свои литературные труды, не забывая о заметках, написанных по следам собственных путешествий.
Именно в своем тесном кабинете, среди стен, увешанных оружием, охотничьими трофеями и сувенирами, привезенными из путешествий, Буссенар, в компании с вытянувшимся под столом верным псом, наводил справки, пользуясь историческими, географическими и научными документами. Часто внизу страницы он делал сноску, что позволяло прибавить к названию такого параграфа звучное определение «исторический», приближая невозможное к реальному.
К концу 1901 г. наша пара, сочтя этот большой дом обременительным для содержания, перебирается в Малерб, на улицу капитана Лельевра. Название улицы заинтриговало любопытного писателя, и отсюда, вероятно, возник его интерес к этому персонажу, коему он посвятил статью в «Журнале путешествий»[91].
Во время сражения за алжирский город Мазагран, который 2 февраля 1840 г. был окружен 12 000 арабов, капитан Лельевр командовал гарнизоном из 123 человек, к тому же ослабленных болезнью. В его распоряжении имелось 350 патронов, пушка и бочка пороха. Бой длился четыре дня и четыре ночи, и гарнизон уже потерял всякую надежду, когда 6 февраля обескураженные такой отвагой нападавшие сняли осаду. Их потери были значительны: 1500 раненых и множество убитых. Со стороны французов потери оказались минимальными: трое убитых и 16 раненых.
90
Другое письмо, датированное 31 марта 1890 года, адресовано: «Шале де Вилльтар», через Малерб (департамент Луаре) («Chalet de Villetard», par Malesherbes (Loiret)).