Выходит, ничего и никто не мешает мне тут навести суету? Ну, в смысле, круши, ломай, мы здесь проездом. Не мешало ничего, кроме хорошего воспитания и моральных устоев. О которых все остальные имели лишь смутное понятие.
Как оказалась, догадка вышла правильной. Потому что на самой главной вершине холма меня встретил сам Форсварар. Да какой! Ему бы в новой части Marvel сниматься. Если бы с ними оказался этот ведун, то у Таноса бы изначально никаких шансов не было бы.
Начать хотя бы с того, что теперь передо мной предстал не ведун, а кощей. Причем, не самый последний. Я различил примерно двенадцать рубцов. Правда, они была странные, усеченные, словно ненастоящие. Хотя как рубцы могут быть ненастоящими? Бред какой-то.
Форсварар, само собой, крепко стоял на своих двоих, не нуждаясь в помощи стражников. Показалось, что даже морщины на его старом лице разгладились. Теперь он напоминал не умудренного и согбенного годами правителя, пусть и пожилого, но умелого и полного сил воина. Именно таких и стоит бояться больше всего. Им нечего доказывать другим, да про себя они почти все знают.
— Иди за мной, — громыхнул его голос.
Тут даже захоти я сопротивляться, не смог бы. Тон Форсварара не подразумевал возражений и споров. Поэтому мы вошли внутрь донжона, теперь лишенного других зрителей. Оно и понятно. Защитить Форсварар мог себя сам, а лишние уши тут были ни к чем. Правитель уселся на свое законное место, после чего приказал.
— Рассказывай все подробно.
— Форсварар, я вас немного знаю, но за это время понял, что вы умный и адекватный человек…
— Я не просил давать мне оценку, Матвей.
— Я к тому, что чего тут говорить? Думаю, вам уже все передали эти… Раннагар и остальные. К своему стыду, я даже не удосужился узнать их имена.
— Гедденар и Осмус, — ответил правитель, будто это имело хоть какое-то значение. Я все равно не знал, кто из них кто. — Мне важно, как и что расскажешь именно ты.
— Ну ладно…
У меня даже не возникло желания начать повествование с «Мне эта школа сразу не понравилась». Ну и о прочих оказиях моей невезучей жизни. Потому что собеседники были разные. В первом случае — воевода, который и не думал меня ругать. Сейчас — правитель, чей город каждый день добивался своего права существования под этим солнцем. Дурацкое выражение, тут и никакого ведь солнца нет.
На какое-то мгновение мне показалось, что Форсварар даже уснул. Настолько он не интересовался всем, что я рассказывал. Вернее, я привык, что задают какие-то наводящие вопросы, поддакивают, хотя бы хмыкают. Форсварар же сверлил меня суровым внимательным взглядом, совсем не шевелясь. Да еще его хист давил сверху.
В общем, чувствовал я себя довольно некомфортно. В моем обновленном топе «Того, чего бы я больше никогда не хотел делать» разговор с правителем твердыни Фекой вышел даже на первое место. На втором были непродолжительные отношения с Лидкой с параллели, которая трахала мне голову больше, чем все остальное. А на третьем банановое пиво, щедро предложенное Костяном. Справедливости ради, банановое пиво было близко к тому, чтобы одолеть Лидку. Потому что эту сумасшедшую я почти забыл, а при воспоминании о вкусе крафтового дерьма меня до сих пор передергивало.
Когда я закончил, Форсварар поднялся и подошел ко мне вплотную. Словно с его места я мог что-то не услышать.
— Я верю тебе. И считаю, что ты поступил правильно. В противном случае, вы бы все умерли. Много смертных гибло рядом с Безумным во время инициаций. Таково бремя его хиста.
— Вы об этом знаете и так спокойно говорите?
— Все об этом знают. Но это единственный способ стать рубежником. Других твареловов у нас нет.
Форсварар покусал губы и стал говорить, медленно поднимая руку для рукопожатия.
— Но я против того, чтобы ты ушел прямо сейчас. Потому что не хочу, чтобы между тобой и Анфаларом была какая-то недосказанность или обида. Я очень прошу тебя дождаться, когда он придет в себя. Наш лекарь работает с ним. Думаю, это случится скоро.
И руку не убирает, гад. Мол, очень тебя прошу, но ты уж пообещай хистом, будь любезен. Я вспомнил, как подкосились ноги, когда я нарушил обещание. И это я ведь просто Анфалара сознания лишил, не намереваясь убить. Думаю, попробуй сбежать, меня можно будет высушить и повесить на стену в качестве шкуры. Тут как раз немного мрачновато, надо разбавить интерьер. Внести пару красок из моего мира.
Поэтому я пожал руку, пусть мне больше всего хотелось сбежать. Так, на всякий случай. Анфалар хороший мужик и все такое. Но когда проходит немного времени, мы начинаем более разумно смотреть на произошедшее с нами. Проблема в том, что у каждого свой срок, чтобы остыть. Бабушка мне так и говорила: «Мотя, с я тобой пять минут не разговариваю». А Костян один раз на неделю бойкот объявил.