Кто знает, что произойдет, если они наложат лапки на мое изобретение и научатся воспроизводить состав. Они настолько сильны и их так много, что однажды они вполне могут захватить Землю. Только представь себе!
Не тревожься, мы уверены, что всегда будем обгонять их на шаг. Кстати, всего три недели назад мы обнаружили некоего мистера Сэма Скаттерхорна почти по горло в жуках! К счастью, в последнюю секунду сэр Генри успел его вытащить. Мы очень рады были наконец-то познакомиться с твоим отцом, хотя и не при самых приятных обстоятельствах. Сильный, как бык, и упрямый, как мул, он станет достойным членом нашего маленького общества. Однажды мы все тебе об этом расскажем.
Кстати, одна пташка нащебетала нам, что тебя тревожит судьба старого Музея Скаттерхорна, и сэр Генри счел, что великий Чингисхан сумеет поднять тебе настроение на Рождество. Красавчик, не правда ли? В этих краях повсюду расставлены его статуи — он тут что-то вроде национального героя. С наилучшими пожеланиями,
Совершенно упав духом, Том отложил письмо на стол. Что же он наделал? Восторг, в который его привела весточка от родителей, тут же улетучился, стоило ему осознать чудовищные последствия собственного поступка. Он отдал снадобье Августа дону Жервазу и теперь точно знал, почему жуки искали его с такой настойчивостью. Они не жили долго. Просто не могли.
«Кто знает, что произойдет, если они наложат лапки на мое изобретение и научатся воспроизводить состав… однажды они вполне могут захватить Землю…»
Что ж, теперь у них есть эликсир, и Тому никак этого не изменить. Оставалась лишь призрачная надежда на то, что бутылочка окажется слишком маленькой, а состав — слишком сложным, чтобы они сумели его изготовить. В конце концов, больше этого пока никому не удалось. Но и это не слишком утешило мальчика.
— Плохие новости? — озадаченно спросил Джос.
— Вроде того, — ответил Том, стараясь не смотреть ему в глаза.
Ему казалось, что весь мир вокруг него рушится. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким неудачником. Он подвел отца, маму, Августа, сэра Генри — возможно, даже все человечество. Теперь ужасные жуки из будущего узнали секрет бессмертия, и виноват в этом он и никто другой. Он уныло посмотрел на аляповатую статуэтку воина. Как может Чингисхан поднять ему настроение? Он перевернул письмо и увидел на обороте приписку:
P. S. Постарайся навестить нас на каникулах если сможешь. А если Чингисхан тебя не порадовал, разбей его и купи себе что-нибудь, чего тебе действительно хочется.
Том уставился на Чингисхана. Каждый нерв в его теле звенел, словно струна. Его разочарование перекипело в ярость, злость не на кого-нибудь, а на самого себя. Разбей его, разбей его… разбей его… «Ладно же, разобью». Том вскочил на ноги.
— А-а-а-а-а-а-а! — заорал он и швырнул Чингисхана в стену.
Бах!
Тысячи мелких осколков фарфора разлетелись по комнате, осыпав Джоса и Мелбу.
— Бог мой, — прошептала тетушка, тревожно выглядывая из-под оранжевой шляпы.
Дядюшку его выходка ошеломила настолько, что он лишился дара речи и просто смотрел на стену, разинув рот от удивления. Том стоял посреди комнаты, его била дрожь, щеки пылали. Что они теперь о нем подумают? Его разозлила и смутила собственная вспышка ярости, но иначе он поступить не мог — как-то нужно было сбросить напряжение. «Разбей его», — предложила приписка, он так и поступил и почему-то почувствовал себя гораздо лучше. Вздохнув, он посмотрел на разбросанные по полу осколки.
— Простите, — неловко промямлил он. — Сейчас схожу за совком и…
Он умолк, внезапно заметив в углу у камина что-то маленькое и коричневое. Раньше этого там не было. Опустившись на колени, Том подобрал дерюжный мешочек, размером примерно со сливу, тусклый и заметно потрепанный за долгие годы странствий. Сквозь грубые швы слегка просвечивал спрятанный внутри предмет.
— Это лежало внутри Чингисхана? — спросила Мелба, с любопытством глядя на мешочек. — Том, как ты думаешь, что это может быть?
Мальчик не знал, что и подумать. Достав нож, он распорол стежки с одного бока мешочка, затем сжал его, и прохладный гладкий предмет выскользнул ему на ладонь. Камень, круглый, как мир, глубочайшего синего цвета. На его поверхности заплясали блики от очага.
— Это… это же… сапфир! — задыхаясь, пробормотала Мелба, изумленно уставившись на камень.
— Н-но ведь не т-тот самый? — запинаясь, выговорил Джос. — Не… великий сапфир Чампавандры?