— Нравится? — спросил Джос. — В твои годы я мог смотреть на эту штуку часами. Еще одно творение Августа.
Они постояли в молчании, с восхищением рассматривая макет. Дядюшка полностью погрузился в собственные мысли. Тишину нарушал только стук дождевых капель, падавших сквозь разбитую панель на каменный пол.
— Только представь, каким было это место в те времена! — наконец проронил Джос.
— Я мог бы помочь вам привести его в порядок, — предложил Том.
— Хм? — пробормотал дядя, явно пребывая мыслями далеко отсюда.
— Ну там, с дырой в крыше. С уборкой, если хотите.
Джос выключил свет. Он вдруг мгновенно постарел.
— Что ж, очень любезно с твоей стороны. Но, Том, оглядись вокруг. Неужели ты действительно полагаешь, что в этом есть смысл?
— Вы о чем?
Избегая его взгляда, дядюшка вновь принялся суетливо собирать осколки.
— Скажу прямо, Том. Ты приехал сюда не в лучшие времена. Отопление, освещение, теперь еще и крыша — все идет ко дну. А у меня попросту нет денег на починку.
— Но разве посетители не платят за вход?
— Больше никто уже не платит за вход, — ответил Джос, безнадежно махнув рукой в полумраке. — Никому не интересно. Здесь нет компьютеров, никакой интерактивности. Только куча измотанных старых животных — уж я-то знаю, что они измотаны. Пережитки прошлого века. Они давно не восхищают людей, только пугают их.
Дядюшка окинул темные витрины рассеянным взглядом. В полумраке поблескивали лишь глаза и клыки.
— Я даже их не могу себе позволить привести в порядок.
— А что насчет Кэтчеров? — вдруг спросил Том. — Они могли бы помочь. Я имею в виду, Август был из их семьи, они должны быть родственниками.
Джос только мрачно покачал головой.
— Как ни жаль, но это невозможно, — проворчал он. — Я знаю, что мы, Скаттерхорны, всегда были не в ладах с деньгами, в отличие от них. Поверь, мне вовсе не по душе ютиться здесь, пока они строят из себя невесть что там, на холме, но таков жребий, не так ли?
Он уже отчаянно жалел себя, и Том не мог придумать, что ему сказать.
— Вот уж не знаю, — просипел Джос, почесывая в затылке. — Полагаю, конец этого года — самое подходящее время, чтобы открыть кингстоны и со всем этим распрощаться.
Он зашаркал к выходу и уже собирался распахнуть дверь красного дерева, когда по залу разнесся громкий звон. Дядюшка склонил голову набок и прислушался. Звон повторился, на этот раз дважды.
— Что это? — спросил Том.
Джос крайне озадачился.
— Кто-то звонит в дверь. Подойди к окну, Том, быстренько, и посмотри, кто там.
Том послушался и выглянул наружу. Внизу на мостовой стоял огромный «бентли» цвета темного шоколада, блестящий на блеклом солнце. Мальчик разглядел крупного мужчину за рулем, а потом, вытянув шею, увидел еще одного человека в кремовой кепке и длинном сером шерстяном пальто, ждущего у дверей. Рядом с ним стояла девочка примерно одного с Томом возраста. Человек у дверей нетерпеливо нажал кнопку снова.
— Ну? — раздраженно спросил Джос, когда звонок отдался эхом в пустом зале.
— Какие-то посетители… туристы, возможно. Том представления не имел, кто эти люди.
— Они что, читать не умеют? Мы закрыты!
Решительно шагнув к месту, где стоял Том, Джос настежь распахнул окно.
— Ferme! — крикнул он. — Chiuso! Geschlossen![5] Вот бестолочи!
Мужчина в длинном шерстяном пальто перестал звонить и, запрокинув голову, посмотрел на окно.
— Доброе утро, сэр, — произнес он, сняв кепку и слегка поклонившись. — Не думаю, что мы встречались прежде.
Это был дон Жерваз Аскари. Джос был ошеломлен. Он поднял было руку, чтобы жестом прогнать незваных гостей, но вместо этого потер переносицу.
— Я дальний родственник Августа Кэтчера. Не позволите ли нам войти?
Глава 4
ПОСЕТИТЕЛИ
Все пришло в движение.
— Полагаю, их придется впустить, — ворчал Джос, расхаживая взад и вперед перед огромной входной дверью, — хотя мне бы очень этого не хотелось.
— Я думаю, вам стоит это сделать, — предположил Том, наблюдая за доном Жервазом, нетерпеливо потирающим руки на крыльце.
— Пиявка, — пробормотал дядюшка, отчаянно шаря по глубоким карманам халата. — Отец перевернулся бы в гробу, если бы узнал.