Пароход приближался к городу, который, словно в роскошном убранстве, смотрел залитой светом набережной в море. Дальше исчезали во мгле звездной ночи Крымские горы, защищающие маленькую бухту от северных ветров. Навстречу морским волнам выбежал великан-волнорез, который должен уменьшать силу зимних штормов, когда разъяренное море бросает на берег тысячетонные громады вспененных волн.
Но сейчас ничто не напоминало о буре. Изредка хлюпали волны прибоя, спокойно стояли на рейде несколько шхун и катеров. В море и в бухте виднелись фонарики лодок, на которых катались с песнями и музыкой курортники. «Хозе Диас», разворачиваясь перед волнорезом, повернул в бухту, чтобы пришвартоваться к портовой стене.
К Михаилу Фритиофовичу подошел радист парохода:
- Вы, кажется, врач Гансен?
- Да, я.
- Прошу расписаться. Вам радиограмма.
Врач расписался, пробежал глазами несколько строчек, написанных рукой радиста, и обратился к пионерам:
- Слушайте, я читаю: «Пароход «Хозе Диас», пассажиру врачу Гансену. Прибыв в Ялту, немедленно со своими юными путешественниками зайдите к начальнику порта. Начальник Ялтинского морского вокзала».
- Зачем это? - спросил Марко.
Все с любопытством ждали ответа врача.
- А я откуда знаю? - улыбнулся Михаил Фритиофович. - Давайте договоримся с нашим капитаном, чтобы он разрешил пробыть нам на пароходе До утра. Если разрешит, мы оставим вещи в каюте, а сами немедленно пойдем к начальнику порта и узнаем, чего он от нас хочет. Я иду к капитану.
Юные путешественники, оставшись без своего руководителя, взволнованно обсуждали, что означает эта телеграмма. Все чувствовали какое-то беспокойство.
- Может, мы в чем-нибудь провинились?-спрашивал Шарль.
- Может, дома случилась какая-нибудь неприятность? - промолвил Вася.
Все с тревогой взглянули друг на друга. Только Зоя радостно и беззаботно заявила:
- Вы все выдумываете. Я уверена, что начальник порта просто хочет познакомиться с нами. Он, должно быть, слышал про наше путешествие и про наши приключения. Я думаю, он нам устроит ужин с «наполеонами» и пригласит в лучшую гостиницу Ялты.
- И даст каждому в его распоряжение автомобиль,- насмешливо добавил Марко.
- И выдумает же Зоя! - закрутил головой Вася.
Зоино предположение было таким невероятным и забавным, что даже подняло настроение у школьников. Пряча тревогу, они стали в шутку добавлять такие же нелепые предположения.
- Нам, наверное, дадут специальный пароход и Зою назначат капитаном, - уверял Марко.
Девочка, всегда возмущавшаяся в таких случаях, на этот раз принимала шутки друзей со смехом. Казалось, ей самой смешно от этих выдумок.
Пароход уже швартовался, его борт приближался к причалу. Вдруг снизу, с пристани послышалось:
- Алло! На пароходе! У вас есть пассажирка Зоя Бульба?
Ребята бросились к борту. Внизу, на вымощенной камнем пристани, стоял человек с большим букетом цветов. Это он и кричал, спрашивая Зою Бульбу.
- Есть Зоя Бульба,- ответил Шарль.
- А Ванда Врублевская?
- Есть, есть! - закричал Марко.
- Принимайте, ловите! - крикнул человек и поднял над головой цветы. Два букета один за другим полетели на палубу. - Всего хорошего! - добавил бросавший и, повернувшись, пошел прочь.
Один из букетов поймал Шарль, другой - Ванда. Шарль передал цветы Зое. Теперь удивление ребят еще возросло, но в то же время все успокоились, так как решили, что цветы как-то связаны с радиограммой. Раз им поднесли цветы, то вряд ли у начальника порта их может ожидать неприятность.
Возвратился Михаил Фритиофович. Капитан согласился оставить их на пароходе до следующего дня.
Врачу рассказали о неизвестном человеке на пристани и показали цветы. Михаил Фритиофович тоже удивился, но, пожав плечами, засмеялся и весело сказал:
- Какое-то цветоводство пас преследует. Это похоже на приключение в американском кинофильме. Давайте спустимся в каюты, переоденемся для официального визита и будем готовы немедленно сойти на берег.
Так и сделали. Через сорок минут все гурьбой направились к управлению порта и вскоре остановились перед дверью кабинета начальника.
Михаил Фритиофович постучал. Дверь открылась и человек в морской форме показался на пороге.
- Вы харьковские школьники? - спросил моряк.
- Да, - ответил Михаил Фритиофович, - я врач Гансен.