- Да, я рассказывал тебе об этом. А эту песню я знаю от моей матери, итальянки по происхождению.
- Скажите, Ванда, вы помните свое детство? Где вы жили, и как погибла ваша мать? Откуда вы знаете эту песню?
- Я помню, что жила в лесу с матерью и братом. Моя мать погибла во время пожара на пароходе, когда мы ехали к отцу, но я не знаю, куда именно. Эту песню и в самом деле пела моя мама. Я помнила первые две строчки, а три года тому назад услышала ее от одной итальянской певицы и выучила всю.
- Неужели это ты, Ванда? - волнуясь, спросил моряк и положил девушке руку на плечо.
В это время к ним приблизились люди, которые шли с эпроновской базы. Это были моряки-эпроновцы, и среди них один с золотыми нашивками капитана торгового флота.
- Сигизмунд! - вскрикнула девушка, увидев капитана.
Он обнял Ванду и, поклонившись всем, отрекомендовался:
- Сигизмунд Врублевский, капитан парохода «Трансатлантик».
- Андрей, - обратился Шторм к Смураго, - это тот моряк, который спас твою сестру. Его брат погиб вместе с твоей матерью, а отец удочерил Ванду.
- Да, - сказал капитан Врублевский, - и сегодня я рад видеть вашу встречу, дорогие друзья
Ванда стояла между Андреем Смураго и Сигизмундом Врублевским. Она держала за руки обоих моряков и переводила взгляд с одного на другого. Взглянула на врача. Лицо Михаила Фритиофовича сияло радостью.
- Значит, это правда - брат… - по щекам Ванды катились слезы. Она крепко сжимала руки обоим морякам.
- Правда, девочка, - сказал Сигизмунд Врублевский.
- Правда, Ванда, - торжественно подтвердил Михаил Фритиофович.
- Валентин Шторм доказал, что Ванда Врублевская и его друг Андрей Смураго родные брат и сестра, - сказал командир эпроновской базы и пригласил всех в свой кабинет.
Лилипут рассказал, что при первой встрече на шоссе около Гудауты он обратил внимание на то, что голос Ванды похож на голос Андрея. Потом он нашел ночью в лесу Марко и узнал у него возраст и имя девушки. Это навело его на первые догадки. Ведь он знал со слов молодого моряка, с которым дружил уже больше десяти лет, что его сестре должно быть 15 лет и что зовут ее Вандой. Сходство имен утвердило Валентина в его предположениях. После третьей встречи он рассказал о своих догадках Михаилу Фритиофовичу, и они вместе решили, что Шторм немедленно вернется в Севастополь и окончательно проверит там все данные, которые у них есть об Андрее и Ванде. Михаил Фритиофович должен ждать его телеграмму в Сухуми. Вернувшись в Севастополь, Шторм рассказал обо всем командиру и комиссару базы; Андрею не сказал ничего. После проверки его документов и разговора с ним Шторм окончательно убедился, что его предположения верны. Он послал в Сухуми телеграмму, чтобы Михаил Фритиофович выезжал, а также уведомил, что посылает ему подробное письмо в Ялту. Одновременно он послал письмо профессору Врублевскому, а последний известил обо всем сына - Сигизмунда, который водил на Черном море пароход «Трансатлантик», зафрахтованный американской компанией для иностранных туристов. Сегодня «Трансатлантик» прибыл в Ялту, где должен был простоять несколько дней. Капитан Врублевский на автомобиле приехал в Севастополь, чтобы встретиться с Вандой и Андреем Смураго.
Брат и сестра сидели в кругу друзей, рассказывая историю своей жизни. Мы знаем судьбу Ванды и не будем на ней останавливаться. После сестры начал говорить Андрей:
- Мне шел четырнадцатый год, когда мы с Вандой расстались. Мы получили письмо от отца, от которого долго не имели вестей. Наш отец - наполовину француз, наполовину русский, служил лесником в Белоруссии. Во время гражданской войны он был командиром Красной Армии. В девятнадцатые и двадцатые годы отец, - об этом я узнал позже, - в Средней Азии командовал дивизией. Дважды он был награжден орденом Красного Знамени. Он нам долго не писал, опасаясь, что из-за его писем белые будут преследовать нас. Наконец, он прислал письмо, и мать поехала с Вандой к отцу, а меня оставила дома. Мать думала, что она вернется назад вместе с отцом. Прошло около месяца, и я получил от отца письмо, из которого узнал, что мать к отцу не приезжала. Тогда я решил ехать в Красноводск, где в то время жил наш отец. Я застал его больным О матери он не имел никаких вестей. Она или не писала с дороги, или письма ее не дошли. Отец разыскивал ее, но ничего из этого не вышло. Тяжело раненный в стычке с басмачами, он уже не поправился и вскоре умер. Я поступил юнгой на пароход в Каспийском море. Через год оставил пароход и сдал экзамены в Ленинградский морской техникум. Три года спустя получил звание штурмана и переехал па Черное море. Интересуясь работой водолазов, вскоре перешел работать в Эпрон. Еще на Каспийском море юнгой познакомился и подружился с Валентином Штормом. С ним мы дружим и до сих пор. Расставались мы только тогда, когда он кончал в Ленинграде университет, а я перебрался сюда. Теперь работаю над проблемой глубоководных спусков водолазов, а он изучает обитателей морских глубин. Я очень рад, что именно Валентин помог мне найти сестру.