Капитан Уэбб, как мы уже говорили, сам исследовал течение Ганга от долины реки Дуна до Каджани у Рейтала. Капитан Ходжсон выехал из этого города 28 мая 1817 года и три дня спустя достиг истока Ганга за Ганготри. Он увидел, что река выходит из низкого свода под огромным фирновым[141] полем толщиной свыше трехсот футов. Поток сразу довольно значителен и достигает в среднем не меньше двадцати семи футов в ширину и восемнадцати дюймов в глубину.
По всей вероятности, в этом месте Ганг впервые выходит на поверхность. Какова его длина под толщей фирна? Возникает ли он в результате таяния этих снегов? Выходит ли из-под земли? Вот вопросы, которые стремился разрешить капитан Ходжсон. Однако, когда ему захотелось подняться выше, чем соглашались проводники, он по шею увяз в снегу и был вынужден с великим трудом вернуться на тропу. Место выхода Ганга на поверхность находится в самих Гималаях на высоте двенадцати тысяч девятисот четырнадцати футов над уровнем моря.
Ходжсон исследовал также истоки реки Джамуны. Снежное поле в Джамаутри, откуда, между двумя отвесными гранитными стенами, вырывается Джамуна, простирается, по крайней мере, на сто восемьдесят футов в ширину и в толще имеет более сорока футов. Исток находится на юго-восточном склоне Гималаев.
Владычество англичан в Индии распространялось на значительную территорию, но именно в этом обстоятельстве и таилась опасность. Население, состоявшее из различных народов и народностей, часто имевших за собой славное прошлое, оказалось в подчинении только благодаря известному политическому принципу: «Разделяй и властвуй». Но разве не могло случиться, что в один прекрасный день эти народы забудут свои распри и обратятся против чужеземцев?
Ост-Индская компания предвидела такую возможность, и все ее действия были направлены на укрепление системы, которую ей долго удавалось применять с таким успехом. Некоторые соседние государства, еще достаточно могущественные и внушавшие опасения британскому правительству, могли предоставить убежище недовольным и стать очагом интриг. А среди этих соседних держав внимательнее всего надо было наблюдать за Персией, не только из-за ее близости к России, но и из-за возникшего у Наполеона гениального замысла, который ему не позволили привести в исполнение его европейские войны.
В феврале 1807 года французское правительство назначило генерала Гардана, заслужившего свой чин во время революционных войн и отличившегося при Аустерлице[142], Йене[143] и Эйлау[144], полномочным послом в Персии с особым поручением заключить союз с шахом Фетх-Али[145] против Англии и России. Это был удачный выбор, потому что один из предков генерала Гардана уже исполнял такую должность при дворе шаха. Гардан проехал через Венгрию, добрался до Константинополя и Малой Азии. Но когда он приехал в Персию, Аббас-Мирза[146] уже заступил место своего умершего тем временем отца Фетх-Али.
Новый шах учтиво принял французского посла, засыпал его подарками и даровал некоторые привилегии католическим священникам и французским купцам. Впрочем, это посольство больше ничего не добилось, так как ему всячески мешал английский генерал Малькольм, влияние которого взяло тогда перевес. В следующем году Гардан, увидев, что все его замыслы терпят крушение, и поняв, что он не может надеяться на какой-либо успех, разочарованный возвратился во Францию.
Анж де Гардан, брат посла, исполнявший обязанности секретаря, составил довольно краткий отчет о путешествии. Эта работа содержит кое-какие любопытные подробности о персидских древностях, но сильно уступает работам, опубликованным англичанами. В связи с путешествием Гардана следует упомянуть об отчете французского консула Адриана Дюпре, входившего в состав посольства. Отчет был напечатан под названием «Путешествие в Персию, совершенное в годы 1807 — 1809, через Анатолию, Месопотамию и Константинополь на край Персидского залива, а оттуда в Иран, с приложением подробностей о персидских нравах, обычаях и занятиях, о тегеранском дворе и с замечаниями о народах Персии». Это сочинение в значительной мере оправдывает свое заглавие и является хорошим вкладом в изучение географии и этнографии Персии.
Англичане провели в Персии гораздо больше времени, чем французы, и благодаря одному этому накопили более обширный материал и могли лучше разобраться в собранных ими сведениях.
[141] Фирн — крупнозернистый уплотненный снег, слагаемый ледяными крупинками разнообразной формы. Образуется в горных районах выше границы вечных снегов, а также в полярных странах, то есть там, где осадки выпадают в твердом виде и за лето не успевают растаять.
[142] Под Аустерлицем (совр. чешский Славков) 20 ноября (2 декабря) 1805 года 73-тысячная французская армия нанесла поражение 85-тысячной русско-австрийской армии.
[143] Под Йеной, точнее под Йеной и Ауэрштедтом, 14 октября 1806 года произошли два связанных между собою сражения, в которых 150-тысячная армия Наполеона разбила 100-тысячную армию герцога Брауншвейгского.
[144] Под Прейсиш-Эйлау (ныне г. Багратионовск Калининградской области) 26 — 27 января (7 — 8 февраля) 1807 года в двухдневном сражении встретились 70-тысячная французская и 78-тысячная русско-прусская армии. Отечественные историки оценивают эту битву следующим образом: «Кровопролитное сражение, не имевшее решающего исхода». Понеся огромные потери, обе армии отступили не завершив ратного спора.
[145] Фетх-Али-шах (настоящее имя — Баба-хан; 1766 — 1834) — иранский шах (с 1797 года) из династии Каджаров. При этом правителе Иран стал объектом колониальной экспансии Франции, Англии и России, принудивших шаха заключить с ними целый ряд неравноправных договоров. Вызывает удивление сообщение автора о смерти Фетх-Али в 1807 году. Здесь писатель не прав.