– Матушка… позвольте мне показать всем, какая вы… красивая!
В этот миг Чандра раскинул руки, как будто собираясь заключить Махакали в объятья. Одежды его стали ослепительно-белого цвета, а волосы – серебристого, глаза сияли светом голубых звёзд.
– Чандра-врата – особая форма Чандры, – в этот момент присутствующие в Сурья-локе осознали, что вместе с ними в карту смотрят и Вишну с Лакшми, и Брахмадэв с Сарасвати. Пояснения делал Вишну, торжественно и радостно. – Это та форма, какую принимает Чандра, сливаясь с энергией Месяца на голове Махадэва. Очень благоприятная форма!
Махакали ещё ближе придвинулась к Чандра-врате, фигура дэва заколебалась и, опалённая нестерпимым жаром дыхания Времени, начала таять, исчезать, рассыпаться пеплом. Вскоре она исчезла совсем в ослепительной вспышке серебристого пламени, но вместо Чандры появилась как будто щель, которая, раздвинувшись, показала иную картину.
Все увидели не ревущее чудовище, разрушающее всё вокруг, а некое подобие океана. Из глубин его вырывались светящиеся столбы – это были целые миры, вселенные со своим временем и пространством. Что-то в них было похоже на знакомую вселенную, что-то – нет. Миры рождались и, оторвавшись от первоосновы, снова падали в первопричину, в океан, где растворялись, чтобы дать жизнь новым мирам.
– Ум ограничен временем, – снова заговорил Вишну. – Но полностью успокоенный ум позволяет увидеть через себя истинную суть вещей, как мы видим дно водоёма через чистую и спокойную воду. Ум растворяется ради того, чтобы душа смогла осознать истину. Чандра – ум, ведущий к освобождению, редкое и прекрасное явление.
Заворожённые величественным зрелищем рождения и растворения миров, зрители Сурья-локи долго стояли у карты и смотрели в неё. А когда карта погасла, оглянулись, с трудом приходя в себя от увиденного. Триады больше не было в Сурья-локе, но все дэвы были здесь, и все грахи – и Буддх, и Брихаспати, и Шукрачарья, и Мангал, Шани, Сурья, Раху и Кету. Не было только Чандра-дэва, ни здесь, ни на небе. Наступило новолуние, ночь Шивы.
Эпилог. Чандра лагна
– А где же Чандра-дэв? – снова заволновалась Дхамини.
– Всё, что мы видели – правда, не иллюзия? – не отставала от неё Ями.
– Что же, цель жизни Чандры – быть разрушенным Махакали? – чесал затылок Каколь.
Молодежь окружила Нараду Муни, забрасывая его вопросами. Даже держащийся обычно солидно и молчаливо Яма нарушил свой образ и пытался добиться от мудреца ответов.
– Нараяна, Нараяна! Тише, дети, по порядку! – Нарада смешно вертел головой, но дэвы и дэви взяли его в осаду и явно не намерены были выпускать, пока не узнают всего. – Нараде придётся обзавестись несколькими ртами, если отвечать с той же скоростью, с какой вы задаёте вопросы!
Наконец все успокоились и уставились на Нараду в ожидании ответов.
– Во-первых – да, Ями, всё увиденное – правда, – начал мудрец. – Махакали действительно разрушила Чандру, вернее, он дал себя разрушить, это не иллюзия. Второе – Каколь, ты тоже сказал правду, но не полную. Потому звучит довольно странно. Чандра представляет ум, ум показывает нам, нашему Я и сознанию, каков окружающий мир. Но показывает так, что Я принимает материальный мир за истину, единственно возможную. Это – иллюзии ума, потому Чандра – Маномайя, властитель иллюзий ума. А истина лежит вне времени и вне восприятия, которым владеет ум. Чтобы сделать эту истину доступной душе, ум должен отступить. Стать прозрачным, раствориться. Это Чандра и сделал – чтобы показать всем нам красоту истины.
– А почему нельзя сразу узнать истину? – наивно спросил Каколь.
– Мы не можем быть рождёнными и знать сразу всё, – на этот вопрос уже ответил Яма. – Младенец рождается, не умея ходить, потом он ходит с помощью особой тележки. Она нужна ему, пока он не стоит твёрдо. Но когда младенец уже научился, тележка ему не нужна. Точно также и ум – он нужен человеку для жизни в материальном мире и выполнении материальных желаний. Строго говоря, все грахи нужны для этого. Осознавший истину освобождается, и ему не нужен ни ум, ни нечто иное.
– Так где же сейчас Чандра-дэв? – вновь задала свой вопрос Дхамини.
– На этот вопрос не так просто ответить, – Нарада развёл руками.
– Почему нет? Новолуние случается каждый месяц, – заметил Яма.
– Как, каждый месяц Чандра разрушается? – ужаснулся Каколь.
– Верно, новолуние каждый месяц, – Нарада вспомнил, как волновался его Господь Нараяна на первых циклах и посылал его, Нараду, проверить, как там дела на Кайлаше, сможет ли взойти возрождённый Месяц. – Но нынешнее отличается. Никогда ещё Чандра не подвергался таким разрушениям. Его тело дэва полностью растворилось. Но где-то же осталась душа… Потому не так просто ответить на твой вопрос, дочка Дхамини.
– Когда отец Сурья-дэв лишился тела, – Ями не стала уточнять, что произошло это в результате удара Шани, – Триада превратила его в шар энергии, который выполнял работу Солнца десять лет. И только недавно, ценой больших усилий, отец вновь к нам вернулся! Неужели так же будет и с Чандрой?
– Отец… – Буддх подошёл потихоньку, и Ями прикусила язык – Чандрапутра побледнел.
– Нараяна, Нараяна! Нарада не знает, – мудрец с сожалением глянул на расстроенных девушек и Буддха. – Но, может, знает Шани – он ведь всегда наблюдает за Чандра-дэвом своим вакра-взглядом!
– Шани! Скажи, где же Чандра-дэв? – Ями и Дхамини сняли осаду с Нарады и обступили вновь невозмутимого Сатурна.
– Кто я такой, чтобы нарушать планы Триады? – Шани пожал плечами. – Если они хотят, чтобы это оставалось тайной, я не стану вмешиваться. Потерпите до завтрашнего вечера – тогда и узнаем, взойдёт новый Месяц на небо и вернётся ли Чандра-дэв в знакомом нам виде.
– Как вы можете быть таким спокойным? – вздохнула Дхамини, поглядев на Буддха. Он по-прежнему был бледен, но держал себя в руках.
– А зачем волноваться? Чандру носит на своей голове Махадэв, он обещал ему защиту – о чём тут переживать? Доверьтесь Махадэву, Триаде – они знают, что делать с Чандрой, – ответил Шани.
И всё-таки Дхамини не чувствовала себя спокойной. Ями взяла названую сестру за руку.
– Я думаю, Шани знает, – шепнула она дочери гандхарвов. – Всё будет хорошо, не расстраивайся.
Дхамини молча кивнула, стараясь сосредоточиться на воспоминании о прекрасном виде миров, возникающих из причинного океана.
– Что ж, соревнование закончено, – произнёс тем временем Индра-дэв с неохотой. – Все грахи вернулись в Сурья-локу.
– Не все, – тут же выступил Раху. – А если Чандра не вернётся или вернётся в виде шара энергии, как определить победителя? Я обошёл почти все дома, а если считать Двенадцатый дом Кету…
– Буддх обошёл столько же домов, сколько и ты, Раху, а Кету не считается, – заявил Дхармарадж, а Чхая взяла Буддха за руку:
– Дорогой, не слушай этих злобных и невежественных демонов, твой отец обязательно вернётся.
– Итог соревнования мы подведём, когда Чандра придёт в Сурья-локу, – решительно заявил Сурья, строго глядя на братьев-полуасуров.
– Почему вы всё ещё стоите на этом месте, Сурья-дэв? Отдохните, пока есть время до подведения итогов, – заметил дэврадж. У него ещё оставалась надежда, что разрушения Чандры окажутся если не необратимыми, то очень сложно восполнимыми, но чутьё подсказывало ему, что Махадэв и Триада на этот раз не станут выжидать десять лет.
Чхая взглянула на супруга вопросительно.
– Я всё-таки останусь здесь, – покачал головой Сурья. – Думаю, Чандре будет приятно увидеть, что его ждут.
– Я остаюсь с вами, – решительно заявила Чхая.
– И мы! – Ями и Яма подошли к родителям. Дхамини присоединилась к семье Солнца.
– Слуги, приготовьте цветы – мы откроем торжественное собрание цветочным дождём, – распорядилась Чхая, поглядев на немного повеселевшего Буддха. – Шани, подойди, я хочу что-то сказать тебе.
Сатурн глянул на мать, которая отреклась от него десять лет назад, но подошёл.