— Белый дельфин безусловно божественное животное, — упрямо повторил Архипп. — Белый цвет — принадлежность избранных.
— Как ты можешь думать, что я поверю этому без всяких доказательств? — рассердился господин раба. — Потом ты еще потребуешь, чтобы я уверовал и в учение Пифагора о переселении душ, которым вы морочите голову наивным людям.
— Как? Ты не веришь в переселение душ?
— Конечно, нет.
— Куда же, по-твоему, девается душа, когда умирает человек?
— Она умирает вместе с человеком!
— А ты видел когда-нибудь мертвую душу? — спросил Архипп.
— Не видел. Но и ты ведь не видел души — ни живой, ни мертвой.
— Мертвой души и не может быть, — снисходительно сказал Архипп. — Когда человек умирает, погибает только его тело — тюрьма, в которой была заключена его бессмертная душа. Эта душа покидает своего хозяина и переселяется в животное. Души добрых людей попадают в благородных зверей, а злых — во всяческих гадов: змей, скорпионов, ящериц… Поэтому-то мы и учим, что убивать и тем более есть животных грешно: можно случайно убить или съесть собственного отца.
Громко споря, Архипп и господин раба шли вдоль берега, а следом за ними, внимательно прислушиваясь к разговору, шагал Диагор. Все трое были настолько поглощены предметом спора, что не замечали ни палящего солнца, ни невыносимой жары.
Они едва не прошли мимо того места, ради которого совершали свою утомительную прогулку.
На песчаном берегу были разбросаны какие-то ящики, доски, обломки мачт, веревки. По-видимому, буря выбросила здесь остатки судна, потерпевшего кораблекрушение. Все представлявшее какую-либо ценность уже было расхищено, так как несчастье произошло несколько дней назад.
— Стойте! — воскликнул Архипп. — Вот оно — чудо, созданное богами!
Путники остановились. На песчаной отмели неподалеку от обломков корабля лежал труп огромного дельфина необычайного синевато-белого цвета.
— Мда, — сморщил нос раб. — Довольно вонючее чудо создали боги…
И действительно, труп, лежавший на солнце, испускал сильное зловоние. Но на хозяина раба отвратительный запах, казалось, не произвел никакого впечатления. Ступая по мелкой воде, он подошел к дельфину и внимательно осмотрел его. Затем, обойдя животное со всех сторон, измерил его длину, величину плавников и все старательно записал. Потом он достал нож и стал разделывать дельфина, исследуя внутреннее строение животного. Ужаснейший смрад распространился вокруг. Пифагореец и раб в страхе попятились.
— Эй, Диагор, помоги-ка мне! — услышал раб голос хозяина.
Диагора передернуло от отвращения, но он не посмел ослушаться и подошел к хозяину. Вдвоем они разрубили голову животного и обнажили его мозг.
— Ну и ну! — удивленно воскликнул незнакомец.
Мозг дельфина очень походил на человеческий: он имел шаровидную форму и был покрыт многочисленными извилинами.
— А вот и нос! — радостно воскликнул хозяин раба, продолжая исследовать череп дельфина и обнаружив между глаз небольшое дыхательное отверстие.
В теле животного Диагор нашел легкие, почти не отличающиеся от тех, которые имелись у животных, обитавших на земле.
— Архипп, — позвал хозяин раба, — иди сюда! Я покажу тебе кое-что интересное.
— А что? — спросил Архипп, не выказывая ни малейшего желания двинуться с места.
— Да иди же сюда!
— Не хочу! — И Архипп, отойдя еще дальше, устроился в тени скалы.
Тогда хозяин раба, ополоснув в воде нож и помыв руки, сам направился к скале.
— Зря ты не подошел, — сказал он, обращаясь к Архиппу. — Тебе было бы интересно осмотреть легкие и мозг дельфина. Становится понятно, почему дельфины поражают своим умом. У них такой развитый мозг, что, может быть, они и вправду способны понимать музыку. Вместо жабр у них легкие, а значит, как и мы, они задыхаются от долгого пребывания под водой. Я сам видел, как стадо дельфинов помогало плыть своему раненому сородичу, не давая ему потонуть и все время выталкивая его на поверхность. Точно так же дельфины могли поступить и с тонущим пловцом — вытолкнуть его из глубины и даже подставить ему спину, чтобы удержать на поверхности. По собственному опыту они знают, что существовать без воздуха невозможно. Теперь я не вижу ничего чудесного в рассказе о спасении Ариона дельфином. Не бойся замарать руки, и ты узнаешь причины многих чудес — это говорю тебе я, Демокрит, сын Дамасиппа.