Я мог бы описать людей
Я мог бы описать людей
Метафорами слов
Иль звуком песни городской,
Струящейся из снов.
Я мог бы описать людей,
Как пазл — одни секреты,
Которых ты не соберёшь
В оттенки и сюжеты.
Я мог бы описать людей,
Как страх и гнева грозы,
Как дружба, как любовь, как связь,
Как боль и как угрозы.
Как маски — прятки в темноте,
Как теплота объятий.
Я мог бы описать людей,
Как лики восприятий.
Я мог бы подбирать слова
Пока не ляжет слог.
Я мог бы описать людей.
И всё равно б не смог.
Запах книг
Запах старых-престарых книг. Шуршащие страницы переплёта.
Чей-то очень забывчивый стих. Чьего-то пера работа.
Немного желтоватые листы. И память авторов, склонившихся над ними.
Они были такими же, как ты. И, вместе с тем, мучительно другими.
Слова и мысли, мысли слов иных,
Покой столетий, тонкой грани сладость
И шёпот слов из фраз уже немых.
О запах книг, впитавших в себя старость!
Глиняные человечки
Глиняные человечки.
Дым от свечи, заплетаясь в колечки,
Создает на лице их черты людей,
И, мне кажется, скоро они сольются
В бесконечные краски седых и безумных идей.
Я. Ты. Мы
Создаём из обрезков кромешной тьмы
Глиняных человечков.
Они, словно живые, смотрят на нас.
Я могу разглядеть, если долго смотреть,
Отражение наше в зрачках пустых глаз.
Иногда мне становится страшно,
Вдруг они — это мы. Просто глина.
И сплелась вокруг нас паутина,
Кто-то лепит из нас сосуды,
Лепит глиняных человечков
Под дымок от свечи, что рифмует колечки.
И оказывается, что в итоге
Я. Ты. Мы
Просто
Глиняные человечки,
И дымок от свечи, заплетаясь в колечки…
Следы
Я пойду, по следам ступая,
Коли путь меня вдаль ведёт.
Я пойду, ничего не зная,
Этот путь, словно хрупкий лёд.
Бесконечность на дне пространства
Иль усталая песня вдали.
Не нужна эта роскошь убранства —
Только гимны далёкой земли.
Я пойду, по следам ступая,
И на ощупь вперёд в темноте.
Я нащупаю пропасть края,
Я пойму, что мечты не те.
Тонким образом между тенями,
Осторожно твердя наизусть,
Из небес оплетает сетями
Радость памяти, памяти грусть.
Мне бы только назад не вернуться,
Не запутаться в этих следах.
Ненароком былым обернуться —
И останется только прах.
Мне бы только вперёд, только дальше,
Лишь бы были верны следы,
Чтоб они не пропали раньше
И не стёрлись лозой воды.
Твои шаги
Я узнаю твои шаги
Среди сотен, а может и тысяч.
И, рисуя их меток круги,
Я смогу их в сознании высечь.
Я узнаю твои шаги
В тишине и в мерцающем звоне,
Даже если скажу: "Беги",
Даже в полном людей вагоне.
Я узнаю твои шаги.
Я запомню и вряд ли забуду,
Даже в час серой тучи тоски
Это, верно, подобие чуду.
Это сон
Жизнь это сон. Проснись.
Жизнь это сон. Улыбнись.
Жизнь это сон. Не грусти.
Жизнь это сон. Лети.
Мы всего лишь грезим, плутая
В паутине дорог, что без края.
Мы всего лишь грезим. Проснись.
Ты ведь спишь? Ну давай, улыбнись.
Не хватит
Чтоб увидеть, не хватит лишь глаз.
Чтоб услышать, не хватит ушей.
Может долгим быть мой рассказ,
Только краток он — происки дней.
Чтоб сказать, не нужны слова,
Иногда хватит быстрого взгляда.
Только почерк едва-едва
Оставляет печать обряда.
Самый громкий крик — крик в тишине,
Самый тихий вздох — в теле толпы.
Но об этом твердить не мне,
Это скажут ветра тропы.
Чтобы видеть, не хватит лишь глаз,
Мы совсем разучились смотреть.
Потому мой короткий рассказ
Продолжает с иных строчек петь.
И, быть может, когда-нибудь кто-то
~ 21 ~