Взобравшись на платформу, гном остановился и позволил мне насладиться зрелищем. 'Громовержец' был бесподобен. Напоминая акулу, он при этом имел квадратный нос как у дирижабля и несколько труб, расположенных на верхушке, в непосредственной близости от смотровой площадки. Кабины команды находились в нижней части воздушной крепости. Две округлые — в средней части и одна продольная в носовой. В хвосте находился плавник, регулирующий движение, и еще множество мощных винтов, способных разогнать этого увальня до безумной скорости.
— Этой ласточке так и не суждено было взлететь, — с грустью заявил гном и, видимо, чтобы не бередить неприятные воспоминания, быстро спустился вниз по винтовой лестнице.
Дальше наш путь проходил по внутренней части города. Бесконечные переходы, туннели, напичканные трубами-вытяжками и тусклыми белыми фонарями, скрытыми толстым коконом мутного стекла. Каждый наш шаг сопровождался чужими сопением, стонами и чем-то похожим на людские мольбы. И даже когда мы останавливались, чтобы передохнуть, посторонний звук никуда не исчезал. А вскоре мне стало казаться, что неведомые жители этих мрачных, холодных помещений просто издеваются над нами. В отличие от меня, гном не обращал на чужое присутствие никакого внимания — только чаще поглядывая на компас, он бормотал себе что-то под нос и невозмутимо спускался дальше, вглубь механического лабиринта. Не донимая его пустыми вопросами и стараясь не отставать, я гнал тяготившие меня мысли прочь.
Очередной пролет закончился очередной винтовой лестницей.
Нижний ярус оказался наполовину заполнен водой. Откуда она взялась здесь, среди вечных песков и жары, я не знал, но отчего-то мне сделалось совсем скверно. Перспектива остаться в жутких катакомбах навсегда липким страхом подобралась к самому сердцу, заставив меня поддаться внезапной панике.
Свет практически пропал и лишь случайные искры, возникающие в темноте, на миг озаряли пустые коридоры, вынуждая меня вздрагивать и замирать в предвкушении неминуемой опасности.
Наконец наше погружение в жуткие подвалы повелителя смерти Итара закончилось. Случилось это внезапно. Не успев опомниться, я наткнулся на механикуса, который, склонившись над компасом, внезапно застопорился, будто поломавшийся механизм. А вскоре резко рванул вправо и исчез в пустоте.
Я нашел его в крохотном закутке. По всей видимости, здесь в ограниченном пространстве это была полноценная комната или отсек для хранения инвентаря.
Обхватив подбородок, Белый хвост внимательно оглядывал стеллажи и ящички, пытаясь что-то вспомнить. Длилось это недолго. Подняв указательный палец над головой, он буркнул себе под нос спасительное 'ага' и приступил к решительным действиям. Не пользуясь подручными средствами, он взломал один из рабочих шкафов и, достав масляный квадратный фонарь, добыл для нас свет. Длинные тени, шипя и завывая от внезапной боли, попрятались по углам, опасаясь возникшего бледно-желтого шара. Гном приободрил меня, похлопав по плечу. Но я прекрасно понимал, что те, кто живут во мраке, никуда не делись, а просто затаились на какое-то время, ожидая, когда наш источник света погаснет и тогда уж они точно не упустят возможности поквитаться с нерадивыми гостями.
— Куда мы идем? Зачем? — не выдержав, я замедлил шаг и внимательно посмотрел на механикуса.
— Что?
Лицо гнома в мерцающем свете казалось озадаченным, словно я задал вопросы, на которые не требовалось ответа.
— Мы ведь что-то ищем? — спросил я немного иначе.
Гном коротко кивнул, и в очередной раз взглянув на компас, как ни в чем не бывало двинулся дальше. Видимо, цель была уже близко, и он не собирался тратить драгоценное время на пустые разговоры.
Помещение походило на крохотную кабину, в которой находилась лишь высокая приборная панель с множеством тумблеров, датчиков и контроллеров, покрытых толстым слоем пыли. Место стены занимало толстое окно, открывающее вид на огромный подземный цех. Неподвижные ленты управления продолжали хранить на себе массивные детали. В глубине, скрытые мраком, располагались пункты сбора.
Пока я разглядывал хитроумные приспособления, способные в один миг безошибочно скрепить основные узлы машинерий, гном с легкостью вскрыл нижнюю часть панели и извлек на свет пять светящихся контейнеров. Яркий лазурный свет тут же наполнил помещение. Я заметил возникшую на лице механика улыбку. Прижав находку к груди, он довольно быстро опомнился и убрал ее в мешок, скрытый длинным плащом.
Дело сделано! Я мысленно порадовался, что мои опасения не подтвердились, и путешествие вышло практически безопасным, если не вспоминать дыры-ловушки.
И в этот самый миг за моей спиной что-то щелкнуло, и внизу, у дальней лестницы, возле ровных рядов контейнеров с законсервированными деталями мелькнули и тут же исчезли несколько высоченных фигур.
— Быстрее, уходим! — Мне или показалось, или гном был готов к подобному развитию событий.
Сильное волнение вспыхнуло во мне с новой силой, вскоре обратившись настоящим ужасом. Вместе с нами в темноте находился еще кто-то! Кто-то опасный, способный бесшумно передвигаться и не желавший отдавать свои подземные сокровища.
Обратный путь занял гораздо меньше времени. Тяжело дыша и постоянно оглядываясь, я несколько раз споткнулся, упал в затхлую воду, поднялся и вскоре с быстрого шага перешел на бег. Страх неизвестности подгонял меня не хуже пропитанной солью плетки, каждый удар которой обжигал жарким огнем. Воспоминания о приютских наказаниях пришли на ум внезапно, и почему-то никак не хотели покидать мое воспаленное сознание.
Теперь неведомые обитатели темноты не пугали нас протяжными стенаниями и жутким эхом, они практически наступали нам на пятки, пытаясь перехватить нас до того, как мы выберемся наружу.
Шаг, десять, двадцать, сто, тысяча. Трясясь от ужаса, я отчитывал секунды, приближающие нас к спасительному свету. Но вместе с увеличивающимся пятном выхода, рос и шум тяжелых шагов.
Нас почти догнали!
Мы обречены!
Еще секунда. Еще шаг.
Задыхаясь, я вытянул руку и вцепился в ржавую лестницу. Три человеческих роста и мы на свободе!
Гном схватил меня за шкирку и, приподняв над землей, запустил вверх. Я взлетел, словно праздничная шутиха, зацепился за поручень и только теперь нашел в себе силы оглянуться.
На механикуса налетели сразу двое. И если бы не призрачный свет ламп, я бы принял их за жутких призраков или оживших мертвецов. Но на самом деле звали их иначе.
Манипуляторы!
Высотой почти в два человеческих роста, на тонких ногах вывернутых назад как у кузнечика, с округлыми телами и длиннющими руками. Голова у них тоже имелась, только она больше походила на тыкву, в центре которой мерцал огромный треугольный глаз, источавший мощный малиновый луч, а с тыльной стороны за прозрачной пленкой защиты виднелся заводной механизм, отвечающий за срок работы данной разновидности машинерии.
Стражи Ржавого города смело ринулись в бой. Первый нанес гному удар в грудь, а второй попытался зайти со спины. Я хотел помочь, предупредить, но механикус и без моих подсказок прекрасно справлялся с нападающими. Увернувшись от пары-тройки достаточно прямолинейных тычков, он ухватился стальной рукой за шею — хотя правильнее было бы назвать эту часть тела 'соединительным узлом' — и переломил ее пополам. Второй тем временем извлек из собственного тела два обоюдоострых кинжала и закрутил ими перед собой, будто лопастями мельница.
Но и на этот случай у Белого хвоста нашелся козырь: шестизарядный дивольвер стреляющий пулями с электрическим стержнем. Выстрел прозвучал хлестко, оглушительно. Манипулятора окутала паутина мощного искрящегося разряда. Вздрогнув, он немного покачался и рухнул на землю, превратившись в бесполезную железяку.