Первое время мы еще пытались шутить на эту тему, но за долгие годы нашего знакомства байка о его знатном родителе и тайном заговоре против семьи настолько поистрепалась, что колкости стали редкими, а огонек юмора постепенно угас. И сегодня я не стал реагировать на его высокопарную позу (грудь колесом, а руки уперты в бока) и высоко задранный нос (так высоко, что может уткнуться в потолок).
- Вчера мы предстали перед комиссией, - осторожно начал я.
- Да ну, - псевдо‑ливис сделал вид, будто не поверил. - Что же вы представили? Двойную сушилку тряпок или раскалыватель древесины? - и, порадовавшись шутке, гордо присвистнул.
- Ни то и ни другое, - фыркнул я. - Это только твой глухой мастер может изобрести подобную ненужность. Мы пытались продемонстрировать работу пневмопочты.
- И что же?
Нахмурившись, я недовольно буркнул себе под нос:
- Провал.
Дейв зашелся истерическим хохотом.
- Прямо распирает от любопытства: в чем же причина ваших неудач? Или вы все‑таки умудрились выгодно втюхать изобретение Цеху?! Погоди. В этом я сильно сомневаюсь. Если бы такое случилось, ты бы уже танцевал на столе туки‑стуки, угостив своего лучшего друга настоящим фийским вином, а не довольствовался бы этим пойлом.
- Прав на все сто, - согласился я. - Мы с учителем провалились, как дилетанты. Хотя постой! Почему это - мы?! - меня даже передернуло. Встрепенувшись, я гордо выпрямился и, ударив кулаком по столу, авторитетно заявил: - Он облажался, а перед комиссией выставил меня. Понимаешь?! Взял и оболгал, как беспризорного щенка. Сочинил, будто я что‑то там не подкрутил, не затянул - вот она и взорвалась.
Хлопнув себя по коленке, Дейв уже не смеялся - у него просто не осталось на это сил. Едва слышно постанывая, он продолжал сдерживать очередные приступы гогота.
- И в чем же напортачил твой виртуоз?
- Забыл подписать письмо, и оно не нашло адресата, нарушив тем самым последовательность действий, - совсем поникнув, кое‑как попытался объяснить я.
- Медные шестеренки! Получается, вы были на финишной прямой, а тут - бац, вернее, хлопс, и все коту под хвост!
- Приблизительно так, - я отхлебнул еще пива и затих.
- И каков итог? - немного успокоившись, поинтересовался Дейв.
Я пожал плечами и, немного подумав, ответил:
- Мистер Босвел выставил меня за порог в тот же вечер. Просто отдал котомку и, сочувственно пожав руку, сообщил, что желает мне удачи... Возможно, были и другие напутствия, но я не хотел слушать его лживую болтовню. Еще он вроде намекнул, что если история с изобретением уляжется и комиссия подпишет акт, он будет рад меня видеть у себя в учениках. А пока я должен слоняться где хочу и как могу добывать себе пропитание... Еще он что‑то говорил о репутации и деловой хватке...
- Он что же, тебе даже патент не выдал? - теперь лицо Дейва выглядело крайне обеспокоенным.
Я кивнул.
- На виртуоза, видимо, надавили из Цеха. Ты же знаешь - неучам не видать степени как своих ушей. А если провалил испытание - тут и подавно держись, свои же сгноят. Так что теперь я вольная птица, только вот куда лететь - ума не приложу.
- Да, дела, - вздохнул друг. - Похоже, наши выжившие из ума учителя, как вино, достигли того возраста, когда напиток превращается в уксус, - и, махнув рукой, добавил: - Не переживай, найдем мы тебе работенку.
- Без патента? - я заметно приободрился. Проблемы, которые казались мне ядовитыми змеями, жалящими за пятки, отступили в мгновение ока. Хотя не скрою, некое волнение все же осталось. И Дейв это заметил.
- Не думай, скорняком не устрою. И дровосеком тоже. Будешь делать то, чему учился не один год.
- Хочешь сказать, что без подписи Цеха меня допустят к летным машинериям? - не поверил я.
Дейв заговорщически посмотрел по сторонам и, видимо, убедившись, что нас никто не подслушивает, изрек:
- Именно так. И если повезет, получишь степень самостоятельно, без участия твоего предателя‑виртуоза.
Подняв кружки, мы громко чокнулись и сделали внушительный глоток. Оторвавшись от напитка, Дейв вытер рот рукавом, поманил меня пальцем и, перегнувшись через стол, тихо произнес:
- Только, чур, помалкивай! Кто спросит, лучше ничего не говори. Там болтунов не любят...
Я понимающе кивнул, совершенно не представляя, где находится это самое «там», куда он собирается меня отвести. Но вместо закономерного вопроса я клятвенно заявил:
- Я твой вечный должник.
- Будет время, сочтемся, - уверил меня Дейв. - Иначе и быть не может, медные шестеренки.
У входа послышался громкий топот, и в зал, словно стая бизонов, ввалились несколько высоких плечистых небесников. Все светловолосые, с короткими прическами под еж и маленькими косичками позади - как велел военный устав. Я слышал, что чем длиннее был этот символ принадлежности к братству летунов, тем больше был их авторитет. С одной стороны, несусветная глупость, а с другой - наглядное отличие. У военных же всегда так: меньше слов, больше дела. Покажи, насколько ты крут, и не трави понапрасну байки. А у небесников подобные постулаты являлись настоящей религией. Даже у тех, кто становился гражданским пилотом, угадывалась особая дисциплинированность, выправка и четко поставленная речь.