С явным усилием Альдо пришел в себя.
— Эти огни? Они обозначены словами, написанными здесь, под лампочками. Желтые говорят «стэндбай», что значит, как я полагаю, «жди». — Он поднес пальцы к бусинке красного цвета и продолжал: — Эта говорит «алерт», «будь на страже». Серебристая линия от нее ведет к другой части панели.
Что-то бормоча под нос, он пошел вдоль пульта, прослеживая глазами тянувшуюся вдоль него тонкую серебряную нить. Остальные следовали за ним, ожидая объяснений. Линия привела их к массивному черному коническому выступу, рядом с которым чернела надпись. Старик склонился над ней, беззвучно шевеля губами. Наконец он поднял внезапно просветлевшее лицо и взглянул на своих спутников.
— Здесь написано… написано «Снимите крышку для полного самоуничтожения системы»! Вы понимаете, какая это удача?
— Я понимаю, — неожиданно отозвался Горм. — Вы стали очень неосторожны в своих мыслях здесь, внизу. Вы испускаете ментальные волны даже тогда, когда пользуетесь человеческой речью. Вы нашли то, что может уничтожить эту пещеру и нас вместе с ней, я полагаю.
Его мысль была как обычно спокойной и холодной.
— Я хочу снять эту крышку, — твердо сказал брат Альдо, не обращая внимания на медведя. — Главное, что я узнал об этом отвратительном месте, — его можно уничтожить! — Непримиримая ненависть к чудовищным устройствам, породившим Смерть, звучала в его голосе.
— Подожди, — быстро проговорил Иеро, — дай мне разобраться с этим механизмом. Не забывай, я имел дело с машинами гораздо чаще, чем ты. Стой рядом и переводи мне надписи. Обещаю, что не буду ничего предпринимать без твоего разрешения.
Голос и мысли Альдо выдавали его глубокое волнение, и священник начал бояться, что старик сделает что-нибудь неразумное.
Эливенер на мгновение прикрыл глаза. Когда его веки снова поднялись, он выглядел более спокойным, слабая улыбка появилась на его губах.
— Я уловил твою мысль, мой мальчик, — сказал он. — Ты совершенно прав: нельзя давать волю эмоциям. Иди вперед, а я попытаюсь помочь тебе, если смогу.
Священник внимательно осмотрел конический выступ с ребристой вершиной, вероятно, чтобы не скользили пальцы. Осторожно зажав в ладони верхушку выступа, он попытался повернуть его. С легким скрипом крышка начала вращаться. Через минуту метс приподнял ее и отставил в сторону.
Под колпаком находилось нечто похожее на открытый часовой циферблат с большой красной кнопкой в центре. Тридцать цифр, выгравированных на поверхности металла в древней архаической системе, окаймляли круговой паз, в котором располагался указатель. Изучая механизм, Иеро увидел, что указатель легко двигается по кругу и его можно установить против любой цифры.
— Я думаю, эти цифры означают часы, — сказал Альдо, склонившись над плечом священника. — Видимо, с помощью этого устройства можно установить время — до тридцати часов, а Затем невредимым уйти отсюда.
— А если это не часы, а минуты, или другие единицы времени, которыми мы уже не пользуемся? — спросил Иеро с сомнением.
Позади них слышалось возбужденное дыхание Лучар и сопение медведя.
— Здесь написано «часы», — Альдо указал на две крохотные буквы, которые метс, занятый осмотром указателя, даже не заметил. — Это сокращение слова «час», которое я много раз встречал в древних надписях.
— Прости мои сомнения, — сказал Иеро, — откровенно говоря, я немного нервничаю. Пожалуй, нам пора отдохнуть и поесть; наверху, очевидно, уже ночь.
После этих слов путешественники действительно ощутили, насколько они голодны и утомлены. Пока Лучар доставала пищу, Горм повалился на бок прямо на пыльный пол, изображая полный упадок сил.
— Ты такой толстый, что можешь прожить неделю без еды, — улыбнулась девушка, протягивая ему кусок мяса. — Тебе было бы не вредно сбросить лишний вес! — добавила она, запуская пальцы в длинную шерсть медведя.
Путники ели сухари и мясо, запивая пищу водой из большой фляги. К концу трапезы сосуд наполовину опустел, и священник с беспокойством подумал, что больше воды у них нет и хорошо бы поискать какой-нибудь источник в пещере. Его внимание, однако, отвлек Горм, внезапно вскочивший на ноги. Медведь вытянул шею, будто прислушивался к чему-то.
— Крылатые не вернулись, — пришла его мысль; видимо, он имел ввиду летучих мышей. — И еще… Гимп пытается что-то передать нам… Он встревожен!
Иеро и Альдо одновременно прикрыли глаза, пытаясь проникнуть в сознание капитана, там, высоко над ними, на окутанной тьмой равнине. Гимп ощутил их незримое присутствие и удвоил старания. Он не мог, конечно, передать связное ментальное сообщение, но оба телепата упорно ловили обрывки его мыслей, переспрашивали, уточняли, анализировали эмоции и образы, возникающие в мозгу моряка. Наконец история, которую хотел поведать Гимп, обрела ясные очертания.