Последний трюк, который выкинул этот механизм, был простым и совершенно неожиданным. Он снова вытянулся во всю длину, причем сделал это одним стремительным движением. Но теперь на его конце появилось острие, подобное наконечнику копья, полдюйма шириной и около фута длиной. Священник взял в руки прут, превратившийся в отличную пику, и стал внимательно разглядывать наконечник, смазанный каким-то липким веществом. «Несомненно, не крем для бритья», — подумал он. Нажав кнопку, Иеро снова сложил оружие и, завернув его в ткань, сунул в седельную сумку.
Следующим был нож — короткий, заточенный с одного края клинок в кожаных ножнах; им, очевидно, недавно пользовались, так как лезвие было покрыто еще липкими пятнами крови. Иеро почистил лезвие и, удостоверившись, что на нем нет никаких надписей или знаков, положил нож обратно.
Теперь он принялся изучать круглый предмет, напоминавший маленький компас. Большинство его товарищей все еще пользовались компасами, но ему такие устройства были не нужны. Он обладал врожденным чувством направления и в школьные времена выигрывал немало споров, когда с завязанными глазами безошибочно указывал положение сторон света.
Иеро сразу понял, что если этот предмет и был компасом, то подобного циферблата он никогда раньше не видел. На нем не было обычных направлений и традиционного изображения сторон света. Вместо этого под стеклянной крышкой тонкой черной линией был изображен круг, разбитый на ряд сегментов. Сегменты помечались какими-то символами, цифрами или буквами, совершенно не известными Иеро. На линии, очерчивающей круг, находилась сверкающая капля света, которая немного колебалась, когда он покачивал футляр на своей ладони; ее движения напоминали колебания пузырька воздуха в обычном плотницком уровне.
Иеро внимательно разглядывал символы. Четыре более крупных знака находились на тех же местах, где и обозначения на настоящем компасе. Он последовательно ориентировал их по сторонам света, вращая футляр на ладони. Возможно, этот похожий на петлю символ обозначает север? Но светящаяся капля не указывала ни на север, ни на другую сторону света! «Если эта штука не компас, то что же это такое?» — с раздражением подумал священник. Недоуменно пожав плечами, он положил круглый прибор обратно в мешочек, решив, что потом еще раз изучит его.
Последним он достал свиток из желтоватого, похожего на пергамент материала. Иеро попытался надорвать краешек свитка; это ему удалось, но с большим трудом: лист был прочным. Он определенно не имел отношения ни к бумаге, ни к пергаменту — какой-то синтетический материал, подобного которому священник никогда не видел.
Свиток состоял из нескольких скрученных трубочкой листов, большая часть которых была мелко исписана темно-красными чернилами, производящими неприятное впечатление засохшей крови. Буквы, как и символы на подобном компасу приборе, показались Иеро совершенно незнакомыми. Но на одном листе была изображена карта, и ее он изучил особенно тщательно. В общем этот чертеж центральной части северо-американского континента походил на тот, что хранился в его сумке. На нем присутствовало Внутреннее море и несколько хорошо известных дорог, идущих на север. Одна из черных линий, несомненно, изображала главную дорогу в Отву, протянувшуюся с запада на восток. Многие значки на карте были непонятными, особенно те, что относились к южным районам. И все же Иеро почувствовал, что карта может оказаться очень полезной. Он решил отыскать на ней обозначения погибших городов той эпохи, что предшествовала Смерти; некоторые из них были помечены на его собственной карте. Но на карте врага таких городов он нашел значительно больше — так много, что это казалось странным.
Иеро положил свиток обратно в сумку и приготовил себе постель, развернув тюк со спальным мешком. Клуц кормился поблизости на острове; лорс был спокоен, и его хозяин знал, что пока никакая опасность им не угрожает. Медведь еще не вернулся, но предыдущие события убедили священника, что Горму можно доверять полностью; он придет, когда закончит свои дела. Иеро лег, последние лучи заходящего солнца скользнули по его лицу, и наступила темнота.
Его разбудил дождь. Темные облака клубились на востоке, напоенные влагой далекого океана. Иеро затянул капюшон спальника, полностью закрыв лицо. Было рано, и он мог подремать еще часа два. Но вдруг он почувствовал запах мокрой шерсти. Горм стоял рядом с ним в напряженной позе, и поведение медведя вызвало тревогу у человека.
— Что-то движется в ночи (возможно) их много, но один наверняка. Слушай!
Человек внимательно прислушался. Он чувствовал, что Клуц стоит неподалеку и тоже вслушивается в ночные шорохи. На мгновение дождь ослабел, и Иеро различил тихий всплеск воды в ручье, а затем далеко на западе уловил какой-то звук.