С трудом оторвавшись от чарующего пейзажа, он вернулся к действительности. Им очень повезло — они чудом избежали столкновения с похожим на лягушку чудовищем. Теперь предстояло, используя передышку, обдумать дальнейшие действия. Было ясно, что метсианские карты здесь совершенно бесполезны и что в этом странном мире полузатопленной земли, воды и тростника Горм как проводник стоит не больше самого Иеро. Что же делать дальше? Путники знали, куда надо двигаться — на юг, и где юг, им тоже было известно. Как, впрочем, и то, что слуги Нечистого, возможно, уже спешат по их следам с севера.
Огромное болото простиралось перед ними до самого горизонта. Если идти прямо, можно быстрее всего достичь границ болота; в этом убеждали и карты, и краткий взгляд на местность, который Иеро успел бросить с высоты, из кабины летательного аппарата.
Ему казалось, что расстояние до южного края Пайлуда по прямой вряд ли превосходит пятьдесят миль.
Итак, весь остаток ночи они медленно двигались на юг, перебираясь вброд через мелкие озерца и обходя стороной более глубокие водоемы. Дважды им приходилось плыть, когда дорогу пересекали длинные глубокие протоки, обогнуть которые было невозможно. Первую они преодолели легко, однако, выходя из второй, Клуц вдруг приостановился. Оглянувшись назад, Иеро увидел, как угрожающе вздыбилась черная вода, будто что-то огромное двигалось под самой поверхностью. На всякий случай он вытащил метатель и замер, готовый действовать в любое мгновение; его страшило нападение снизу, из-под воды, откуда они были особенно уязвимы. Но лорс уже карабкался на топкий берег, спеша вслед за медведем.
Отъехав на безопасное расстояние от протоки, священник окинул взглядом своих спутников и не смог сдержать печальную улыбку: все промокли, грязь налипла на шерсть медведя и ноги лорса, гнилостный запах трясины пропитал их до самых костей. Однако эта вонючая грязь хотя бы частично спасала животных от туч москитов, носившихся над ними. В своих странствиях по лесам священник привык к укусам этих тварей, но в Пайлуде, казалось, их целые тучи!
Первый день они провели в чаще взметнувшегося на двадцатифутовую высоту зеленого тростника. Иеро не рискнул оставаться на открытом пространстве днем, где их могли заметить с воздуха. Метс, однако, отмечал свой путь в болоте тайными зарубками, которые, как он надеялся, увидеть сверху невозможно.
Августовское утро было облачным, и москиты, особенно многочисленные в зарослях тростника, свирепствовали еще сильнее, чем ночью. Священник разрезал свой противомоскитный полог и соорудил из него защитные сетки для измученных животных; теперь они могли, по крайней мере, свободно дышать. Тела их, облепленные грязью, были практически неуязвимы.
Мрачно осмотревшись по сторонам, Иеро подумал, что недостатка в воде они испытывать не будут. Однако с едой могли возникнуть сложности. Правда, у него еще оставался большой кусок копченой куропатки, пеммикан и сухари, но он понимал, что пищу надо беречь. Лорс мог легко прокормиться водяными растениями и молодыми побегами тростника, но что делать бедному медведю? С ним придется делить скудный рацион несколько дней, пока они не достигнут более благодатных мест.
Но тут в голове у него мелькнула мысль, заставившая забыть про удушливую жару и надоедливых насекомых. Он поспешно протянул руку и ощупал ближайшую седельную сумку. Рыболовные снасти на месте! «Ну-ка, поглядим, — подумал он, — что я смогу добыть в этой воде». Осторожно размотав блестящую прочную леску, он насадил на крючок кусочек мяса и забросил его в протоку, бурая и грязная вода которой струилась рядом с их убежищем.
С третьей попытки удача улыбнулась ему, и скоро крупная рыбина, похожая на окуня, фунта на три весом билась на земле. Довольно быстро Иеро поймал еще пару таких же окуней и дал одного на пробу Горму, которому рыба пришлась по вкусу. Остальные священник вычистил и, отложив одну про запас, быстро расправился с другой. Он много раз прежде ел сырую рыбу без всякого вреда для себя.
В сумерках Иеро, успокоенный тем, что за целый день они не увидели наблюдателя, отпустил Клуца попастись на берег протоки. Следя за лорсом, он заметил, что животное старается держаться подальше от воды. Это было странно, так как Клуц любил купаться.
— Что-то (природа неизвестна) в глубокой воде, — пришел ответ на его безмолвный вопрос. — Что-то очень плохое.