Специалисты Аббатств уже давно знали, что древние математические формулы были действенной защитой от телепатической атаки. Повторение и мысленное воспроизведение этих формул, основанных на логике и здравом смысле, создавало мощный барьер против иррационального распада разума, главного телепатического оружия Нечистого. Сначала Иеро чувствовал себя довольно уверенно, но выматывающая, вытягивающая все силы телепатическая мощь Обитающего в Тумане казалась неисчерпаемой. Едва священник успевал отбить одну атаку, как немедленно начиналась новая. И чем сильнее становилось безжалостное давление на его разум, волю и чувства, тем более безнадежным казалось дальнейшее сопротивление.
Однако, когда его силы начали слабеть, Иеро неожиданно обнаружил в своей душе новый источник мощи — воспоминания об убитом колдуне, С’нерге. И сердце его воспрянуло, как развернувшая крылья птица, и понял он, что не иссякли его мужество, его мощь и его человеческая гордость перед болотной нежитью.
Иеро сосредоточился, мир вокруг него исчез, подернутый пологом небытия; он не видел ничего, кроме озер ужаса и мрака, плескавшихся перед ним, двух бездонных черных провалов — глаз Обитающего в Тумане. И в этих глазах он заметил (или почувствовал?) какие-то изменения, что-то уклончивое и нерешительное. Его мысленная связь с вампиром в эту минуту была столь тесной, что он сразу же осознал происходящее. Тварь больше не атаковала его! Сомнение в собственной силе, каким бы ничтожным оно ни было, подтачивало мощь телепатических ударов монстра, разбивало его холодную сосредоточенность и решимость завладеть добычей.
Впервые с начала схватки Иеро получил возможность нанести своему противнику ответный удар. Этот ментальный выпад не был сильным, скорее, нерешительным и неуклюжим, но болотный вампир покачнулся. Никто и никогда еще не смел бросать ему вызов, его жертвы сдавались безропотно. Никто не знал, что происходило с ними, в какой ад они попадали и какой была их дальнейшая судьба, однако Иеро чувствовал, что их ожидало не только духовное порабощение, но и физические страдания.
Священник снова нанес мысленный удар и увидел, как в ответ страшным светом вспыхнули глаза призрака. Но он уже ощутил уверенность в своих силах, которая делала его непобедимым, снова вдруг начал осознавать внешний мир, почувствовал прохладный ночной ветерок на разгоряченном лице и ясно увидел перед собой остроконечный капюшон, скрывающий его врага. Он ударил еще раз и мощным телепатическим импульсом вдребезги разнес ментальные тиски, которыми вампир старался блокировать его разум. Теперь, призывая Троицу и всех святых на помощь, он начал сдавливать мозг чудовища — так же, как тот пытался раньше подавить его собственное сознание.
До сих пор ни один из сражавшихся в этом безмолвном поединке даже не шевельнулся, но когда мощная, почти осязаемая физически ментальная сила воина-священника начала уничтожать Обитающего в Тумане, он издал ужасный вопль, какой-то мяукающий звук, похожий на резкий звон оборвавшейся гитарной струны. Затем вампир начал отчаянно сражаться за свое существование, однако его усилия были напрасны; он еще жил, еще боролся, но уже был обречен.
Блокируя попытки призрака собраться с силами, Иеро мощью своей тренированной воли безжалостно сдавливал его сознание все сильнее и сильнее. Он напрягся в последнем страшном усилии — и неожиданно обнаружил, что воля врага сломлена. Тогда, глубоко вздохнув, священник нанес сокрушительный удар, остановивший все жизненные процессы в мозгу вампира. Еще раз последний ужасный визг раздался над болотной топью — предсмертный крик существа, никогда раньше не издававшего ни звука.
Затем — мгновенное разрежение воздуха, вакуум, беззвучный взрыв… и ничего более. Только посвистывание ночного ветра в верхушках тростников, писк насекомых и режущее ухо кваканье лягушек.
Черное судно по-прежнему стояло возле топкого берега, прямо перед Иеро, но фигура в плаще с капюшоном больше не маячила на носу. Куча бесцветного тряпья свешивалась с планшира, из нее медленно сочилась какая-то маслянистая субстанция, покрывающая отвратительными пятнами освещенную луной поверхность воды. Мерзким зловонием тянуло от этой одежды; по сравнению с ним аммиачный запах болотных газов казался благоуханием.
Задыхаясь от вони, Иеро подошел к черной лодке и сильно оттолкнул ее ногой от берега. К его изумлению, суденышко не заскользило по направлению толчка, а двинулось обратно точно тем же путем, которым раньше пришло к берегу. Туман рассеялся, и в лунном свете четко вырисовывалось черная тень, скользившая по воде к соседнему островку. Наконец лишенное своего страшного пассажира судно завернуло за остров и исчезло. С ним вместе исчезла последняя тайна Обитающего в Тумане.