Перебросив меч в левую руку, Иеро стремительно нагнулся, схватил тяжелый булыжник и изо всех сил швырнул его в клыкастую оскаленную пасть монстра. Кусок известняка разбил рот лемута, он отпрянул назад, опустив свое оружие и судорожно загребая воздух свободной лапой. Сотрясавший туннель дикий вопль внезапно сменился визгом ошеломленного болью животного.
Иеро выхватил кинжал; сжимая его в правой руке и вытянув левую, вооруженную мечом, он бросился вперед. Чи-Чук попытался поднять свое оружие, но священник отразил его выпад длинным кинжалом, одновременно послав тяжелый меч прямо в ужасную, залитую кровью морду. Жалости не было в его душе, как и сомнений в собственной судьбе, если он промахнется.
Удар был страшен. Короткое тяжелое лезвие вошло между красными, налитыми яростью глазами лемута. Раздался резкий чмокающий звук, когда человек выдернул свое оружие. Все было кончено. Колени Ревуна подогнулись, огромное тело начало медленно заваливаться вперед. Иеро прижался к стене коридора, и туша чудовища рухнула у его ног.
Вокруг по-прежнему царило молчание, прерываемое только тяжелым дыханием священника. Он прикрыл глаза и, сосредоточившись, попробовал уловить какие-либо признаки тревоги. Но все было спокойно. Люди, находившиеся в подземной крепости, были заняты только повседневными делами. С’дана все еще пребывал в сонном оцепенении, вызванном действием наркотика, злобные и чудовищные видения хороводом кружились в его мозгу. Очевидно, из этого удаленного туннеля ни звука не долетело до центральной части Мануна.
Беглец склонился над трупом и вытер короткий клинок о грязную шерсть лемута. Он стоял, глядя вниз на сведенное предсмертной судорогой тело, отдыхая от страшного напряжения схватки.
— Бедный Чи-Чук, — произнес вслух священник, — бедный, глупый Чи-Чук! Если бы порядочные люди занялись твоим воспитанием, ты, возможно, стал бы совсем другим существом, а не грязным вонючим людоедом, порождением ночного кошмара!
Полный сострадания к трагической судьбе этого создания, он произнес краткую молитву, затем повернулся и продолжил путь наверх. Свежий ветер, ворвавшийся в сырой коридор, коснулся его лица. Он ускорил шаги.
Прошло, однако, довольно много времени, пока он достиг выхода и вскарабкался на крутой скат в конце туннеля. Священник сильно устал, ноги его дрожали, и он чувствовал, что схватка с лемутом стоила ему по крайней мере года жизни.
Этот запасной выход из подземного мира Нечистого не имел двери. В конце туннель делал двойной зигзаг и заканчивался узкой щелью, через которую беглец протиснулся наружу. Он настороженно огляделся. Ему пришлось прикрыть ладонью глаза, пока они не привыкли к свету внешнего мира. Солнце низко висело над горизонтом. Дыра, из которой он вылез, темнела в склоне скалистого массива, довольно высоко над бухтой, служившей пристанищем кораблям Нечистого. Перед ним простиралась заваленная каменными глыбами скала, на которой не росло ни травинки; за ней лежала гавань, где покачивались на волнах несколько кораблей, в том числе узкое черное судно, доставившее его на остров.
Здесь была только одна пристань, на противоположной стороне бухты. Около нее начиналась дорога, тянувшаяся наверх, к замку Нечистого. Иеро поднял голову, разглядывая берег за темной полосой воды. Замок хмуро смотрел на него черными щелями окон через молчаливую гавань и окружавшее кольцо скал. Ворота были закрыты. Ни движения, ни звука не доносилось оттуда. Причал и гавань также были пустыми и безмолвными.
Справа от Иеро вилась узкая тропка, которая вела вниз, к неширокой полосе покрытого галькой пляжа. На нем, натянутые на деревянные колья, сушились рыболовные сети. У кромки прибоя лежали на берегу два небольших суденышка; их якоря на длинных канатах были зацеплены за обломки скалы. Священник решил, что правители острова, очевидно, не брезгуют свежей рыбой. Так ли это было на самом деле, значения не имело. Главное, эти лодки давали возможность успешно завершить побег. Насколько он мог разглядеть, весла были брошены внутри лодок, а одна из них даже имела складную мачту, туго обтянутую полотнищем паруса.
Тени становились длиннее. Ни один огонек не мерцал в окнах замка, и его четкие контуры становились все более расплывчатыми. Не было видно света и в гавани. «Они даже не выставили охрану у кораблей», — подумал Иеро с недоумением. Видимо, Мастера Нечистого очень самоуверенны и считают, что никто не может бросить вызов их могуществу, решил беглец. К счастью, это излишнее самомнение сейчас защитило одного из слуг Божьих и помогло ему бежать. Но так ли все просто? Он вспомнил замечание С’даны, которое тот обронил в лодке: «На этом острове много охранников!» Лучше вести себя как можно осторожнее.